– Благодарю за совет.
– Да, отправляйся в скит один. Пусть твои товарищи едут вперед. Ты их потом нагонишь. И вот что… Когда поедешь в скит, отдай своего коня рыжему, а сам пересядь на его клячу.
– Зачем, дедушка?
– Так надо. Послушайся моего совета. Не пожалеешь.
Простились и расстались. Всадники поехали вперед, а путник поплелся восвояси. Когда Иван обернулся, на дороге никого не было видно.
Уже солнце клонилось к закату, когда друзья увидели город на холме – высокие стены с башнями, церкви с колокольнями. Строение каменное, основательное, величественное. Сотни людей поднимались на холм.
– Что за город? – спросил царевич.
– Это пресловутая Малахова пустынь, – ответил Демьян. – Глянь, сколько богомольцев идет туда. Нельзя ли нам пробраться за ограду?
Сквозь толпу мужиков и баб конники едва проехали к воротам обители. Сколько нищих! Хромые, слепые, немые. Все кричат, мычат, стонут, тянут к прохожим грязные худые руки, хватают за полы платья.
Хмурый монах-вратарь принял от Ивана патриаршее письмо архимандриту, изобразил на лице благоговение, куда-то убежал и вернулся с тщедушным монашком.
– Брат Енос проводит вас к отцу Нефию.
Путники спешились, взяли лошадей под уздцы и ступили за ограду.
Малахова пустынь всем превосходила Марусьев монастырь. Стены выше и толще. Храмы больше и богаче. Кельи многочисленнее и просторнее. Но не было той чистоты, того уюта, как в женской обители. Все обветшало, облупилось, обтрепалось.
Монашек привел гостей к настоятельским хоромам, пробормотал: «Сейчас» – и скрылся. Но вскоре вышел, озадаченно скребя затылок.
– Видите, люди добрые, у нас каждый день происходит чудо. Каждый вечер к архимандриту прилетает зеленый змий. Отец Нефий выступает против него с невидимым оружием и борется до утра. Вот и сейчас батюшка начал сию многотрудную борьбу и никого не принимает. Отведу-ка я вас к отцу-казначею Омнию.
И Енос повел друзей к другим кельям.
Казначей был занят важным делом. Он сидел посреди горницы и считал пустые бутылки и штофы, которыми был заставлен весь пол.
– Сто бутылок по копейке – рубль. Сто штофов по алтыну – три рубля. Итого…
Письмо святейшего Никеля Омний прочитал с большим вниманием. Вызвал подручных и распорядился:
– Разместить путников в патриарших палатах. Отвести в баню. Накормить лучшим ужином. Да смотрите, дармоеды, вина не жалейте!
Потом растянул губы в угодливой улыбке:
– Изволите-с сейчас монастырь осмотреть или завтра-с?
Гости решили осмотреть завтра и отправились в отведенные кельи.
Утром брат Енос доложил путникам, что архимандрит по-прежнему не может их принять. Бой со змием был зело тяжким, поэтому Нефий обессилел и нуждается в отдыхе.
Зато монашек вызвался показать гостям обитель. И первым делом повел к небольшому холмику за монастырским собором – могиле старца Морония.
Сей преподобный отец много лет исполнял послушание звонаря в Малаховой пустыни. Он был уже немолод, когда в Кучкове избрали нового патриарха – святейшего Никеля. Это известие весьма возвеселило пустынножителей, и настоятель велел Моронию подняться на колокольню и огласить округу радостным благовестом.
От избытка чувств звонарь упал с колокольни. Но не разбился, а остался невредимым. Разве чуть-чуть головой ударился. Монах падал с высоты одним человеком, а поднялся с земли другим. У него обнаружились два небывалых качества – непреодолимая тяга к перемене мест и необъяснимый дар пророчества.
Мороний ушел из обители и поселился в дремучем лесу у разбойников. Удальцы грабили путников, а чернец предсказывал им будущее. От лиходеев монах понабрался дурных привычек – стал курить трубку и витиевато ругаться.
Пожив несколько лет с разбойниками, старец вернулся в мир. Он переходил из монастыря в монастырь, из города в город, из деревни в деревню, пророчествуя, снимая сглаз и наводя порчу. Слава о Моронии распространилась по всем Куличкам. Его сопровождали многочисленные почитатели, послушники и ученики, среди которых особенно много было женщин: кликуш, трясовиц и икотниц.
Совсем одряхлев, монах вернулся в Малахову пустынь. Здесь и умер несколько лет назад.
Теперь богомольцы приходили на могилку старца. Вот и сейчас возле нее толпились люди. Они ползали на коленях, плакали, целовали холмик.
Говорили, землица с могилки обладает чудодейственными свойствами – исцеляет от поноса и золотухи, увеличивает носкость кур и удойность коров. Каждый богомолец брал по горсточке земли и уносил с собой, бережно завернув в чистую тряпицу. По причине такого всенародного усердия, объяснил Енос, братия вынуждена несколько раз в неделю досыпать холмик.