В этот момент вашей истории постоянная готовность к насилию, которая не единожды чуть было привела к вашему уничтожению, на сей раз оказалась единственным средством выживания. Среди нас, жителей Карпмана, которые всегда были отстраненными от реальных событий пророками и наблюдателями и все свои силы посвящали исследованию чужого разума, многие склонялись к тому мнению, что вы, земляне, пронесли через всю свою историю груз разрушительных войн именно потому, что подсознательно понимали: наступят такие времена, когда именно умение воевать и быть постоянно готовыми к войне спасет вас.
Когда этот час пробил и враг без предупреждения напал на нас, ваш боевой флот словно только и ждал этого. Вы расселив и окопались на десятках планет, прихватив с собой горы оружия. Именно поэтому и живы сегодня некоторые из вас и некоторые из нас.
ИГРА В ШАШКИ
Все, чем характеризовались наше высокое развитие, — психология, логика, предвидение и уточненный анализ — оказалось совершенно бесполезным. Мирные настроения и терпимость не могли принести ничего, ведь враг наш не был существом живым.
Да и что такое мышление, если даже в этом машина, кажется, не уступает нам?
Машина выглядела огромной и безжизненной крепостью; ее давно почившие создатели определили ей только одну цель — уничтожать все живое. Эта машина и многие сотни подобных ей достались Земле в наследство от одной из войн, в которой сражались давно забытые межзвездные империи. Вряд ли кто-нибудь мог вразумительно сказать, когда это было. Те времена едва ли можно увязать с одним из известных земных летоисчислений.
Именно такие машины способны были, зависнув над населенной планетой, всего за пару дней превратить ее поверхность в гигантское, протянувшееся на многие мили, безжизненное пространство в облаках пыли и пара. Машина недавно проделала как раз такую операцию.
В своей исступленной, бессознательной войне с жизнью машина не использовала определенную тактику. Ее неизвестные древние творцы заложили в свое детище фактор случайности; машина знала только одно: необходимо затеряться на враждебной территории и там причинять ущерб в любой возможной форме. Люди считали, что план действий, которым руководствуется машина, формируется на основе самопроизвольного распада атомов какого-то долго живущего изотопа, скрытого в ней; поэтому они пришли к выводу, что поведение машины даже теоретически непредсказуемо логически мыслящим мозгом — будь он человеческий или электронный.
Люди называли эту машину берсеркером.
Дель Мюррей — в прошлом специалист по компьютерам — окрестил машину по другому. Сейчас, однако, он был слишком занят, чтобы думать о ней; пошатываясь, он бросался из одного угла кабины своего одноместного истребителя в другой, заменяя в оборудовании корабля блоки, поврежденные последним залпом берсеркера, — ракета взорвалась совсем рядом. Вместе с Мюрреем в кабине находилось странное животное, напоминавшее крупную собаку с обезьяноподобными передними лапами; в своих лапах, очень похожих на руки человека, это существо держало несколько специальных клейких заплат, предусмотренных на корабле на случай аварии. Кабина была полна дымки. Как только собакообезьяна замечала движение дымки, свидетельствующее об утечке в той части корпуса, где произошла разгерметизация, она тотчас бросалась туда, чтобы наложить заплату.
— Алло, Фоксглав! — кричал Мюррей, проверяя, не заработал ли снова его радиопередатчик.
— Алло, Мюррей, говорит Фоксглав, — в кабину внезапно прорвался громкий голос. — Насколько удалось продвинуться?
Дель ощущал такую усталость, что даже не нашел в себе сил выразить радость от того, что у него снова есть связь.
— Я отвечу тебе через минуту. Эта штука вроде перестала обстреливать меня. Слезь, Ньютон!
Дружелюбное животное — айян — товарищ и союзник Мюррея, слезло с ног своего хозяина и продолжило методично выискивать места утечки.
Не прошло и минуты, как с пробоинами было покончено. Дель развалился в обложенном подушками кресле Командира, и, пристегнувшись ремнями, взглянул на панель управления. При разрыве последней ракеты рядом с кораблем вся кабина заполнилась острыми, рваными осколками. Просто удивительно, что ни человек, ни айян при этом не пострадали.
Радар вновь заработал, и Дель мог теперь ответить на вопрос Фоксглава:
— Я нахожусь примерно в девяноста милях от нее. На противоположной от тебя стороне.
Сейчас ему удалось занять положение, к которому он стремился с момента начала сражения.