Ура! Если мне и примерещилось, то только плохое, а на самом деле, все вполне благополучно.
–Можно я сейчас к вам приеду? – на всякий случай спрашиваю я.
–Конечно, конечно, в любое время. Приезжайте, Лизонька, мы всегда вам рады. А через полчасика и Александр должен вернуться.
Я быстро, быстро собираюсь, впопыхах кормлю кошку. Бедный мой многострадальный институт! Он окончательно позабыт, позаброшен. Ну, какие могут быть занятия, когда со мной творится такое?!
Надеваю старые удобные сапоги, и бегу, никого не замечая.
–Лиза! Постойте! – слышу я за спиной.
Оборачиваюсь раздраженно. Кто еще смеет меня задерживать?! Мне весело улыбается Сашин приятель – Серега.
–Еле вас догнал! Куда вы так спешите, если не секрет?
–Да, я собственно не спешу…
–Не спешите с такой –то скоростью?! – сомневается Серега. – Мне тоже спешить некуда, пойдемте вместе, Лиза.
Охотно соглашаюсь, иду медленно.
–Я человек современный, – заявляет Серега, – решительно перестаю выкать, как сухарь из лондонской галереи. Знаешь, еще прошлый раз хотел тебе сказать. Имя Лиза тебе не подходит.
–А какое подходит? – спрашиваю с интересом.
–Что-нибудь европейское…
–Елизавета очень даже европейское имя.
–Нет, что-то другое…Анна… Анабель… может быть на немецкий манер – Анхен. Да Анхен тебе подошло бы лучше всего.
Я прячу улыбку. Не может же и он все знать. А Серега стремительно перескакивает на другое:
–Я вообще материалист. И привык на вещи смотреть трезво и критично, но то что со мной произошло только что не укладывается в рамки разумного.
–Расскажи, что случилось? – прошу я.
–Только не смейся. Я сегодня ничего не пил, даже покурить не успел. Искандер взялся меня подвести, я и рад, лишний раз покататься. Проезжаем мимо твоего дома, Брусилов мне его как раз показывал, а я смотрю на дорогу и ясно вижу здоровенный желтый бензовоз, не с того ни сего на всей скорости начинает тормозить, его разворачивает, и его длинная бочка перегораживает обе полосы. Мы несемся к ней и через мгновение, я ярко и отчетливо вижу как мы врезаемся в бок бензовозу. Клянусь, я чувствовал страшный взрыв, видел ослепительную вспышку. Бензиновую вонь я до сих пор выдыхаю… А мгновение спустя, я понимаю, что ничего не было, ничего! Небо серое, осеннее, дорога чистая, бензовоз мирно себе проехал мимо по встречной полосе… самое обидное, что Искандер так ничего и не заметил. Знай себе, давил на газ. А меня хватило еще только метров на пятьсот, запросился, чтоб он меня выпустил на свободу. Стою на твердой земле, а у самого поджилки трясутся…
Я слушаю его рассказ и ликую. Вот оно, подтверждение того, что я на самом деле волшебница! Прячу гордую улыбку, Сереге не понять, чему я радуюсь, он уверен, что напрасно признался малознакомому человеку в своих страхах. Старается скрыть за шуткой свое серьезное отношение к произошедшему:
–Впрочем, вполне понятно, отчего Брусилов ничего не почувствовал, он логик, далек от всего необъяснимого, а я натура творческая, легко ранимая, впечатлительная. С Сашкой и не могло случиться ничего этакого.
–Да неужели?! – сомневаюсь я.
–Однозначно! Ему куда ближе проблемы конкретные, материальные. Вот заявиться сейчас домой с очередным конкретным таким синяком. Взял моду негров защищать.
–Неужели ты сам не помог бы маленькой девочке?! – я возмущенно смотрю на Серегу. – Какая разница черная она или белая?
Он засмеялся, принялся комично ставить блоки, как во время боя:
–Ой –ой – ой! Не записывай меня в злобные расисты! Я хороший! Только мне кажется, в этой истории дело не в цвете кожи, и даже не в маленькой девочке.
–Тогда в чем же?
–Есть один отвратный парень, Искандер почему-то завет его Бароном, у Сашки прямо руки чешутся ему наподдавать! Да, ты его должна знать, этого Барона, Брусилов говорил, вы в одном институте учитесь. Он фотографирует все подряд, мнит себя великим фотографом.
Я очень ярко вспоминаю небритого папараци из парка и морщусь.
–Тебе он тоже чем-то насолил? – задаю я вопрос Сереге, специально, чтоб он не успел о том же спросить меня.
–Гад у меня девушку увел. Не понимаю, чем вам так нравятся типы с замусоленными хвостиками?
–Последнее время, я тоже об этом думаю. Мои подруги сходят с ума от такой гнусненькой прически. Скорее всего дело в том, что такие хвостики отпускают творческие личности.
–Все! Решено, отращиваю себе хвостик, пусть меня девушки любят!
–Решительное заявление, – смеется услышавший нас Саша.
За разговорами, мы и не замечаем, как подходим к его дому. Не обращаем внимание даже на громадный джип, осторожно крадущийся следом за нами.