–Ты здесь раньше бывала? – спросил Ганс.
–Нет, – честно призналась я, – это очень плохо, да?
–Не переживай, я так спросил, на всякий случай.
–Что теперь будет?! – в отчаянии воскликнула я.
–Хотел бы я это знать, – серьезно ответил мой спаситель, – пока, мне в голову приходит, только идти по этой дороге, куда глаза глядят.
Мы так и сделали. Одинокие, бездомные, сбежавшие от инквизиторов, мы молчали, погрузившись каждый в свои невеселые мысли.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ.
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ПРОДОЛЖАЮТСЯ…
«Что это было?! Сон или явь? Или я просто спятила? Нет, не могла же я сойти с ума вместе со Светой! Да еще Серега с его машиной. Такими толпами с ума не сходят. Но что-то происходит очень странное – я уже засыпаю и просыпаюсь «там». Мне бы, хоть выяснить где это – «там». Хорошо, уже то, что я успела придти домой. Неизвестно, как я выгляжу со стороны, когда переживаю все эти приключения. А так сижу себе на собственном диване.»
Что-то странное со мной, видимо, происходило. Иначе почему у кошки такие огромные глаза?! Сидит прямо напротив, смотрит на меня ошалело.
–Ты чего, – спрашиваю я, у своей лысой кисы.
Милое животное изображает на своей морщинистой мордочке такое возмущение, что я вдруг, понимаю:
–Так ты просто есть хочешь!
Вместо ответа, Пальма галопом несется на кухню. И громко, призывно мяукает оттуда. Я неохотно поднимаюсь с дивана и покорно плетусь за ней. только открыв холодильник, воспоминаю:
–Прости меня киса! Твои консервы для самых маленьких, еще вчера закончились. А сегодня ничего не купила, совсем, совсем забыла. Придется тебе начинать питаться, как взрослой.
Пальма, само собой, не возражает.
–Вот и прекрасно, вспоминай, что кошки тоже хищники.
С этими словами, я лезу в морозилку, и извлекаю оттуда последний оставшийся кусок мяса. Им оказываются намертво смерзшиеся свиные ребрышки. Вооружившись ножом, я тщетно стараюсь отрезать кусочек мяса для кисы. Мои титанические усилия долго остаются бесплодными. Как только мне удается настрогать мясо, кошка набрасывается на него как голодная собака…
…Из-за холма, с громким лаем, нам на встречу вылетели четыре громадные, косматые, грязно-коричневые собаки. Они остервенело рвали и отбирали друг у друга кровавый кусок мяса. Испугавшись, я спряталась за широкую спину Ганса. К счастью, разъяренным псам не было до нас дела. Мы остановились, и с ужасом смотрели на их грызню.
–Охотничья свора, – шепнул Ганс, – сейчас появятся хозяева.
Охотники не заставили себя долго ждать. Прямо на нас из-за холма вылетел разгоряченный всадник, на темно-сером коне. Следом за ним бежали запыхавшиеся слуги, они бросились разнимать псов. А всадник направил коня к нам, в вид у него был не более дружелюбный, чем у его своры. Молодой еще мужчина одетый в синей пурпуэн*. Смерил нас презрительным взглядом. Он подслеповато щурил маленькие серые глазки, почесал заросшую щетиной щеку, и спросил раздраженно:
–Кто такие? Какого черта, вы делаете на моей земле?
–Идем мимо, – не растерялся Ганс.
–Проезд по этим землям стоит денег, – бросил через губу охотник.
Едва увидев его я сразу догадалась, что мы наткнулись на того самого барона, о котором говорила старуха. Знание его привычек наполнило мое сердце еще большим страхом. Мне так хотелось исчезнуть, стать совсем незаметной. Но приверженец старинных правил ткнул на меня пальцем.
–Она тебе кто? – грубо спросил у моего спутника.
–Сестра.
–Не ври, какая она тебе сестра?! Вы похожи как конь на ежика, – расхохотался барон. – А раз вы не родня, значит муж с женой, или любовники. Откуда сбежали сознавайтесь?
Даже остроумный Ганс не нашелся, что ответить. А барон продолжал свои рассуждения:
–Что ж она у тебя такая худая и страшная?! И что ты в ней нашел? А, понял, по всей видимости, она умеет в постели что-то такое, до чего наши пышнотелые девицы еще не додумались. Поделись, я тоже хочу!
Барон двинул на нас коня, заехав как-то сбоку, наклонился и схватил меня за волосы. Я пронзительно закричала. Ганс ринулся на обидчика, перехватил его руку. И как только барон от боли разжал пальцы, освободив мою косу, громила изо всех сил толкнул серого коня. Тот повалился на землю, вместе с всадником, придавив своего похотливого хозяина. Мы бросились бежать. Старательно подобрав длинную юбку, я торопилась изо всех сил, даже обогнала Ганса. Или он специально отстал, для того, чтобы защитить меня от погони. Но его решимость пропала даром. Слуги не особенно торопились, и через некоторое время барон отозвал их назад, чтоб они избавили его от, неуклюже барахтавшегося коня и собак, на удивление, не побежавших за нами, а принявшихся облаивать своего хозяина.