–А мне уже стало казаться, что эти места совсем дикие.
–Еще какие, дикие! – смеется Александр.
Дверь в охотничий домик очень низкая.
–Береги голову, – предупреждает Саша.
Наклоняюсь, вхожу внутрь. Полумрак, сильный запах сырости, какой бывает только в старых заброшенных деревянных домах, зато тепло и уютно. Присматриваюсь: в углу железная буржуйка, рядом с ней куча сухих полешек, длинный стол, широкие лавки вдоль стен, полка. Тусклый свет пробивается через пыльные стекла, всего двух маленьких окошек. Дом полон людей. Здесь даже тесно. Все кого я видела на горе, набились в крохотное помещение, наполнили его смехом и радостью. Я тоже невольно начинаю улыбаться, пристраиваюсь у стола на колченогий табурет, разглядываю окружающих. Возле печи колдуют сразу трое, мешают друг другу хохочут. Там весело кипит закопченный помятый чайник, в большом котелке варится еще что-то. Сашин отец командует:
–Так, Иван с Димычем отправляйтесь за водой к ручью. Одного чайника нам маловато. Кто-нибудь взял с собой заварку?
–Надеюсь, цейлонский чай всех устроит? – звонко спрашивает розовощекая блондинка.
Ей отвечают дружным одобрением. Полная кудрявая лыжница заглядывает в котелок и сообщает:
–Каша уже готова!
–Кто видел ложки?!
–У меня есть целых пять штук!
–У меня еще две.
–Но нас гораздо больше! Придется передавать котелок вместе с ложками.
Никогда в жизни не пробовала ничего вкуснее этой горячей гречки с тушенкой. То ли на свежем воздухе все вкуснее, то ли я страшно голодная, то ли дело в том, что у нас с Сашей одна ложка на двоих. Так или иначе, дежурное туристическое блюдо, оказывается божественным. Не я одна его оцениваю так высоко. В домике полном голодных людей, не слышны ни разговоры, ни смеха, только жадное чавканье и звон ложек.
–Хорошо, но мало! – решительно произносит смешной толстяк в черном лыжном костюме, как раз в тот момент, когда я доедаю последнюю ложечку «пищи богов».
–Можно сварить еще гречки, – говорит блондинка.
–Просто гречка не интересно! – замечает кто-то, – нужна тушенка.
–Федь, посмотри там, на полке больше не осталось?
Все взгляды устремляются к большой, грубо – сколоченной полки, висящей на стене. Там, один бог знает, с каких времен хранятся пыльные консервные банки, свечи, какие-то бутылки и старинный заржавевший будильник. Долговязый Федя старательно роется среди этих богатств и провозглашает радостно:
–Есть банка тушенки, и даже не одна.
–А если она испорчена? Мы же не знаем что внутри, – опасается блондинка.
–Я точно знаю! – заверяет ее Сашин отец, – пару банок тушенки мы оставляли здесь, когда были прошлый раз.
–И когда это было? – недоверчиво осведомляется Федя.
–В прошлом году.
Федя громко свистит, но тут же спохватывается и рассуждает вслух:
–Вообще-то, тушенку для того и придумали, чтоб хранить годами. Решено, еще раз варим гречку!
Никогда не думала, что я тоже примитивно организованная зверюшка. Вместе с сытостью мною овладевает благостное спокойствие и сонливость. В радостном умилении я смотрю в оконце. За пыльным стеклом медленно опускаются на землю крупные тяжелые хлопья снега.
–Первый снег, – кричу я счастливо.
В ответ со всех сторон раздается смех, и я понимаю, что он первый в этом году, только для меня. А в этих прекрасных местах прошел не один десяток снегопадов.
–Зря смеетесь, – все-таки обижаюсь я, – вам хорошо, а я постоянно торчу в городе. И ничегошеньки ни вижу и не знаю.
–Теперь ты тоже кое-что видела, – ободряет меня толстяк.
–Только интересно, когда мы все окажемся в городе? – капризно хмурится блондинка. – Когда будет машина?
–Сейчас выясним, – энергично заявляет Владимир Петрович.
–А как он узнает? – тихонько спрашиваю, я у Саши.
–Спросит по рации.
–По старой военной?! – удивляюсь я.
–Нет, – смеется Саша, – у нас есть штука гораздо современнее.
Чудеса техники, однако, отказываются работать внутри теплой избушки. И Сашиному отцу приходится покинуть приют и отправится искать пропавшую связь на улице. Он долго не возвращается, мы уже и стали забывать зачем он ушел, веселимся и балагурим. Он появляется на пороге весь белый от снега, громко хлопает дверью, сообщает мрачно:
–Все, ребятки, застряли мы здесь!
–Как это?!
–Почему?!
–Все очень просто, – объясняет Владимир Петрович, стряхивая с себя быстро тающий снег, – мост сломан, а погода не летная.
–Это очень плохо? – шепотом спрашиваю я у Саши.