–Далеко еще? – жалобно спросила я, устав бродить в потемках.
–Почти пришли, – недовольно откликнулся лакей, – ты смотри, веди себя учтиво. Господин барон дерзости не любит.
Когда лакей открыл высокую дубовую дверь и бесцеремонно толкнул меня вперед, я даже на миг зажмурилась от яркого света. В обеденной зале горело сразу несколько факелов и громадных канделябров, похожих на сияющие деревья. Света добавлял и огромный камин, в котором пылал целое дерево. Барон сидел в одиночестве, во главе длинного обеденного стола, застеленного белоснежными скатертями и заставленного блюдами с яствами. Возле него стояли несколько пустых стульев с очень высокими спинками. Хозяин быстро и неаккуратно ел большие куски мяса прямо руками, хотя рядом на столе лежала модная итальянская вещица – вилка, с двумя длинными зубьями. Точно такую же вертел в руках допрашивавший меня монах-доминиканец.
–Чего так долго? – прочавкал он, облизывая жирные пальцы. – Не стоит заставлять меня ждать. Могу и рассердиться!
–Я не боюсь, – смело заявила я, и сразу почувствовала, что это не так.
Мои пальцы предательски дрожали, и даже коленки подгибались. Но я смело задрала нос, и как могла презрительно глянула на барона. Кажется, получилось довольно жалко. Хозяин замка придирчиво меня осмотрел и снова сосредоточился на еде. Он запивал мясо багряно-красным вином из высокого стакана мутного стекла. Тщательно пережевывал, смаковал каждый кусок. Совсем позабыл о моем существовании. Я стояла возле двери, захлебывалась голодной слюной, не могла оторвать глаз от маняще пахнущей пищи, но не решалась напомнить о себе.
Только окончательно наевшись, барон снова посмотрел на меня и хмыкнул презрительно:
–И весь сыр бор из-за тебя?! Стоило ли драться из-за такого заморыша.
Я готова была громко возмутиться, чтобы он не смел называть так же как мой Ганс. Но сумела благоразумно промолчать, а барон и сам меня переименовал:
–Нет, ты не заморыш, ты доходяга, одежонка и то вдвое тебя шире. Что не нашлось подходящей?
Я отрицательно мотнула головой, то ли отвечая на его вопрос, то ли требуя, чтобы он совсем отвязался. Барона это рассмешило:
–Кобылка-то с норовом! Откуда только взялась такая?!
Я опять угрюмо промолчала. А хозяин замка и не ждал ответа. Он весело беседовал сам с собой:
–Подумать только, трех собак покалечил, столько народу побил. Какой яростный защитник у этакого безобразия. Интересно, все таки, что же в ней такого? Спросить бы, да не у кого.
Неожиданно он обратился ко мне, поманил пальцем:
–Эй, доходяга, пойди сюда!
Я не хотя подошла, готовая в любое мгновение убежать.
–Тебе убогой, такие защитники не нужны, а мне по положению необходима достойная стража. Твой бы молодец, очень хорошо смотрелся бы в одежде моих цветов, да и вояка он славный! Только я не стал его сразу наряжать и оружие в руки давать. Сперва я его накажу образцово, чтоб другим было не повадно портить моих собак и слуг.
Для меня его слова были поводом для робкой надежды.
–Так Ганс жив? – вырвалось у меня совсем тихо.
Барон услышал, сморщился брезгливо:
–Сдох, надеюсь, только мертвым его никто не видел. Выходит, сбежал зверюга.
Я не удержалась и подпрыгнула от радости, захотелось петь и танцевать. Злой взгляд барон оборвал мой порыв.
–Зря радуешься, я знаю, как его изловить. Вот ты и будешь наживкой. А когда верзила прибежит тебя спасать, мои люди его и схватят. Ну, посидит неделю, другую в подвале, одумается, будет мне служить.
–Не будет, – убежденно воскликнула я.
Светлые брови барона поползли на лоб.
–Как это не будет?!
Теперь пришла моя очередь выручать из беды своего спутника. Не долго думая, я ляпнула первое, что пришло мне в голову:
–Он сам герцог!
От изумления барон поперхнулся вином и долго откашливался, бил себя кулаком в грудь.
–Повтори! Ну-ка, повтори, что ты сейчас сказала.
Мне так понравился эффект, который произвела моя фантазия, что продолжала с огромным удовольствием врать:
–Да, да, он настоящий герцог Ольденбурский. Молодому господину захотелось приключений, вот он переоделся простолюдином и отправился путешествовать инкогнито. Боюсь, вам барон, не избежать больших неприятностей за то, что ваши слуги напали не герцога.
Слушая мое вдохновенное вранье, барон краснел, бледнел, зеленел, хватался за сердце, тяжело дышал. Я ликовала. Мне очень повезло, что барон не был знаком с герцогом Ольденбурским лично. Сама я только, много раз слышала о нем, но ни разу не видела его даже издалека.