— А кто его спрашивает? — спас положение Оби-Ван, по счастью оказавшийся рядом и вспомнивший вчерашнюю просьбу Винду, хоть в ней и говорилось о девушке, но мало ли, вдруг и она вот-вот появится…
— Моё имя Хондо, — представился визитёр. — Хондо Онака. А ты что, и есть Мейс? — мужчина уставился на Кеноби заинтересованным взглядом, столь наглым, на какой и Скайуокер был не способен.
— К счастью, нет, — нервно улыбнулся Кеноби. — Но я могу его позвать, — желая поскорее избавиться от общества этого странного типа, Оби-Ван попросил Баррис вызвать доктора Винду к стойке регистрации. Дальнейшую картину хирург, уже успевший сообразить, что тут к чему, наблюдал из-за надёжного укрытия в виде автомата с напитками.
Спустившийся доктор Винду замер напротив стойки, внимательно оглядывая холл и выискивая кого-то глазами. Посетитель по имени Хондо, стоящий прямо перед ним, расцвел в благодатной улыбке прямо на глазах.
— Мейс?!
— А вы, простите, кто? — подозрительно уточнил заместитель главного врача.
— Ну, а кого ты ждал? С кем ты договорился наконец-то встретиться?
— Хондо?! — судя по лицу Мейса, легко было определить, что-то, что он видел перед собой — вовсе не было тем, что он жаждал увидеть. Как и то, что он успел за несколько секунд пожалеть о том, что это неопределенного возраста создание тоже видело его, а значит, занимать рядом с Кеноби место, оставшееся за автоматом, уже не имело смысла. — Ты что, мужчина?!
— А ты много знаешь женщин по имени Хондо? — заржал, по всей видимости, нынешний бойфренд заместителя главного врача и главного гомофоба клиники по совместительству и панибратски шлепнул остолбеневшего Винду по плечу ладонью, сжав его в объятиях.
Ознаменовавшийся таким фееричным началом день Святого Палпатина теперь просто не мог пройти в атмосфере хотя бы относительного спокойствия.
Комментарий к День Святого Палпатина. Часть 1.
https://vk.com/club169093102
Пс, ребят, у автора с соавтором тут своя атмосфера с Обикином, мемами и ванильными цитатами :D
========== День Святого Палпатина. Часть 2 ==========
Высокого мужчину в возрасте, однако неплохо сохранившегося для своих почтенных лет и весьма стильно выглядящего в чёрном костюме словно из девятнадцатого века, Энакин узнал сразу. Доктор Дуку периодически читал лекции в их универе. Впрочем, тогда Энакин ещё не был знаком с Асажж и даже не подозревал, что у немолодого профессора есть жена, которая моложе него лет на сорок. В «Звезду Бессмертия» профессор явился с огромным букетом чёрных роз. Увидев Энакина, он был удивлён, что того не отчислили, да ещё и к практике допустили, но потерял к нему всяческий интерес, как только из лифта вышла Асажж.
— Моя королева, ты изумительна, — Дуку, поклонившись, взял руку Вентресс в свою и поцеловал пальцы. То, что этими пальцами она, вероятно, только что резала очередного жмурика, профессора явно не волновало.
Вентресс, получившая свои чёрные розы, любовно огладила их лепестки пальцами, томно вздыхая:
— У меня тоже есть для тебя подарок, любовь моя, — развернув свёрток у себя под мышкой, Асажж протянула мужу банку с… Энакина едва не стошнило. Это было самое натуральное заспиртованное человеческое сердце. Дуку, к слову, принял подарок с горящими от восхищения глазами и почти моментально поставил ему диагноз.
— Если не ошибаюсь, регургитация митрального клапана второй степени? Ты превзошла саму себя, моя богиня!
Вот что значит истинный гений медицины. Профессор Дуку ведь даже не на кардиологии специализировался. Энакин не без труда подавил завистливый и одновременно восхищенный вздох, вот сам он вряд ли смог бы выговорить такое мудреное предложение без запинки. Когда профессор, обхватив супругу за талию, запрокинул её назад, как только в кино бывает, и поцеловал, Энакину стало совсем неловко находиться рядом, и он поспешно убежал на поиски своего возлюбленного доктора Кеноби, дабы вручить ему обещанные кожаные перчатки, завернутые в подарочную розовую упаковку — типичную такую, какие везде продавались перед днём Святого Валентина.
Подарок Кеноби оценил и даже обнял Энакина, что случалось весьма редко, если вообще случалось. Неужели шанс на взаимность проблеснул во мраке френдзоны, королём которой он, кажется, стал после того, как свой пост сдал Гривус?
Впрочем, говорить что-либо было рано, потому что тем временем, как доктор Вентресс и её муж, похожие больше на парочку вампиров из склепа, чем нормальную супружескую пару, обменивались нежностями, Шаак Ти и Гривус наслаждались обществом друг друга в палате Гривуса, дожидаясь конца смены медсестры и своего свидания, доктор Винду, полдня пробегавший от незнакомца в бандане и дурацких солнечных очках, всё же согласился выпить с ним кофе в обеденный перерыв, а Квинлан и Эйла чуть ли не на крыльях любви летали, доктор Кеноби молчал как партизан и ни разу не заикнулся о своих планах на вечер. И уж тем более о планах на Энакина.
Проверив входящие сообщения, Энакин обнаружил сердечное поздравление с праздником от дяди Шива и кучу пересланных сообщений от Асоки, которая хвасталась поздравлениями от парней: Шпилька была одинока на данный момент, но пользовалась у мальчиков успехом, так что Энакин был почти уверен, что, как и многие другие, она обязательно обретёт свою пару в этот день.
Финишем стал момент, когда врач, назначенный дежурным по отделению, попросил Энакина поменяться с ним сменами. Именно с Энакином, потому как больше никого столь одинокого в день влюблённых в отделении не нашлось (заведующий отделением в счёт, разумеется, не шёл).
К вечеру настроение Скайуокера упало ниже нулевой отметки, и тот от безысходности отправился за утешением к Баррис Оффи. Если вначале они и испытывали друг к другу взаимную неприязнь, то со временем она переросла в дружеское соперничество, кто кого перетроллит, а сегодня они были вдобавок товарищами по несчастью. А товарищам по несчастью полагалось держаться вместе.
Пока Скайуокер прохлаждался возле стойки регистрации, в «Звезду Бессмертия» зашёл уже знакомый ему Саваж Опресс с букетом цветов. Асажж, которая как раз собиралась выходить к ждущему её на стоянке мужу, спряталась за спину Скайуокера, пригнувшись, чему тот был вовсе не рад, вспоминая, чем для него закончился прошлый визит Саважа.
Двухметровая гора мышц двинулась в их сторону, и Энакин буквально смог ощутить, как проваливается его сердце. Саваж подошёл к стойке и, перегнувшись через неё, вручил подпрыгнувшей с кресла Баррис свой букет. Девушка тут же повисла на шее у Саважа, целуя его. Без особых усилий Опресс вытащил Оффи из-за стойки, подхватывая на руки.
— До завтра, Энакин! — радостно помахала рукой Баррис. — И вам, доктор Вентресс!
Со слегка ошалевшими лицами интерн и патологоанатом наблюдали из окна за тем, как байк, увозящий Саважа и его подружку, что буквально вжалась в его спину, выезжает с парковки.
— Знаешь, что? — произнесла Асажж, обращаясь не то к Энакину, не то сама к себе и рассуждая вслух. — Сегодня самый счастливый день Святого Палпатина в моей жизни! — насвистывая что-то из репертуара Мэрилина Мэнсона и пританцовывая, удалилась доктор Вентресс.
Энакин поплелся в ординаторскую, где его ожидал сюрприз в виде пьющих кофе с коньяком доктора Кеноби, доктора Воса и сидящей на его коленях Эйлой Секурой. Хотя, пожалуй, напиток первых двоих правильнее было бы назвать «коньяк с кофе».
— Доктор Кеноби? — брови Энакина медленно поползли вверх. — Вы разве не ушли домой?.. Доктор Вос?..
— Я решил составить тебе компанию. Всё же праздник, а ты один в отделении. Доктор Вос и доктор Секура тоже со мной согласились, — пояснил Кеноби, кивнув на свободную табуретку рядом с собой Энакину.
— Получается что-то типа двойного свидания, круто же, правда? — допив свой напиток, Квинлан решил не мелочиться и налил в тот же стакан виски до краёв, явно ознаменовав этим торжественное начало «двойного свидания».
— Я бы не назвал это свиданием, — хмуро поправил Оби-Ван. — В смысле, в вашем с Эйлой случае, конечно же, да…