— Думаешь, пробудился сын темного бога? В древних пророчествах он спит на дне моря Снов, — задумчиво произнес Даррел.
— Если бы это было так, мы бы уже увидели его, — усмехнулся Элиот. — Сын темного бога — Кровавый дракон, чья мощь настолько велика, что пропустить его появление в нашем мире было бы очень сложно. Если бы он восстал, Вечная империя бы уже погружалась в хаос. А следом за ней — остальные страны. Нет, Кровавый дракон спит. Но у меня есть теория, что кто-то смог пробудить его первую форму.
Эти слова прозвучали зловеще.
— Первую форму? — недоверчиво переспросил Даррел. — Человеческую?
— Верно.
— Этого не может быть. Невозможно!
— Говоришь, как твой отец, — усмехнулся глава тайного отдела. — Вы очень похожи в своей категоричности, не находишь?
— С чего ты взял, что кто-то пробудил его первую форму? — продолжал Даррел встревоженно. — Это невозможно!
— Один из моих шпионов в «Стальной розе» сообщил, что высшие жрецы готовят что-то странное. Но вот что, ему узнать не удалось. Затем он перестал выходить на связь. Подозреваю, его убрали, — будничным тоном сказал глава тайного отдела, для которого смерти были делом частым, почти привычным. А вот Даррел нахмурился.
— Если это так, то слова пророчицы Алтеи кажутся не таким уж безумными.
— Как и твоя женитьба на Изабелль Ардер. Признаюсь, я восхищен ее дедом — он умудрился спасти внучку от демона хаоса. Да и внучкой я восхищен, хоть лично мы и не знакомы. Все-таки мощь Черных драконов не оспорить, — потер подбородок Элиот, внимательно при этом глядя на Даррела.
— Она спасла мне жизнь, хотя казалась испуганной и хрупкой, — неожиданно сказал тот со странной улыбкой — Я нес ее на себе в Костяном лесу, потому что боялся — вдруг упадет и переломает ноги в сугробах? А она спасла меня от колдуна и волколаков.
— Ты восхищен ею? — с любопытством спросил Элиот.
— Что? Я?
— Или влюблен?
— Дядя Элиот, этот вопрос неуместен, — посерьезнел Даррел.
— Что же неуместного в том, что юноша влюблен в девушку? — рассмеялся глава тайного отдела. — Причем в такую красивую. Не разбираюсь в женской моде, но в своем сияющем платье Изабелль выглядела великолепно. Похожа на мать. Признаюсь честно, в свое время я испытывал к ней чувство влюбленности и был разочарован выбором. Что ж, такова жизнь. Те, кого мы любим, любят других. И не замечаем тех, кто любит нас.
— Мать Белль отвергла тебя? — почему-то развеселился Даррел.
— Нет, все было куда скучнее — она меня просто не замечала. Тебе повезло, что твоей невестой оказалась такая девушка.
— Может быть. Но характер у нее ужасный. Она такая милая с виду, но говорит все, что взбредет ей в голову, — поделился принц. — Однажды она назвала меня недостойным.
На его лице появилась странная улыбка.
— Но, глядя сейчас на тебя, думаю, что эта любовь искренняя, — зачем-то сказал Элиот. — В отличие от другой.
— О чем ты?
— Ева Шевер. Ты действительно ее любил? — Его голос был таким, будто он знал гораздо больше, чем говорил. Даррел хотел задать ему несколько вопросов, но их прервали. В покоях появился личный секретарь Элиота, который, поклонившись принцу, принялся что-то шептать на ухо главе тайному отделу. Выражение его лица оставалось невозмутимым, но по тому, что Элиот несколько раз повертел перстень на указательном пальце, Даррел понял — что-то случилось.
— Что? — только и сказал он, когда секретарь удалился.
— Пришло сообщение из Шарранской тюрьмы. Побег, — коротко ответил Элиот.
— Кто сбежал? — отрывисто спросил Даррел.
Шарранская тюрьма славилась тем, что в ее камерах содержались самые опасные преступники со всей империи. Она надлежащим образом охранялась, и побеги были крайне редки. Последний — лет десять назад, не меньше.
— Алтея. Пророчица. Та, которая по свидетельствам очевидцев, говорила от имени богини Шиану. Интересно складывается картина. Что ж, думаю, мне пора. Спасибо за беседу, Даррел. Всегда приятно встретить тебя.
Элиот встал и коротко склонил голову, выражая почтение наследному принцу. Тот тоже поднялся на ноги.
— Дядя Элиот, почему ты всегда рассказываешь мне все? — спросил он. — Отец молчит, а ты говоришь.
Темные глаза сверкнули в ярком свете огней, зависших под потолком.
— Потому что я не забочусь о тебе так, как заботится он, — ответил мужчина.
— В каком смысле?
— Твой отец бережет тебя, даже если тебе кажется, что это не так. А я — не берегу. Ты — будущий правитель, и я считаю, ты обязан быть в курсе всего.