Это привлекло внимание Девонта, и удовлетворение от того, что он отреагировал, замедлило ее ответ. Не сводя глаз со шкафа, отец осторожно подошел к нему и открыл. Вытащив прозрачный пластиковый мешок с одеждой, он с отработанной небрежностью сказал:
— Линнфорд сегодня про тебя спрашивал.
Девонт застыл, как мышь под метлой.
Стелла не понимала, к чему он клонит, но решила помочь.
— Полиция мне сообщила, что Линнфорд решил не выдвигать обвинения. Тебя скоро переведут в палату с окном. Я соберу завтра совещание, где решим, что с тобой делать, когда ты отсюда выйдешь.
Девонт открыл было рот — но тут же решительно его закрыл.
Отец понюхал мешок с одеждой и спросил негромко:
— Сынок, отчего твои шмотки пахнут вампиром?
Девонт дернулся — белки виднелись на выпученных глазах кругами вокруг радужек. Рот открылся — и Стелла подумала, что он, паче чаяния, и в самом деле не может говорить. Несколько она и сама была ошеломлена словом «вампир». Но она и в вервольфов бы вряд ли верила, не будь ее отец одним из них.
— Я вас не представила, — сказала она вкрадчиво. — Девонт, это мой отец, я ему позвонила, когда увидела фотографии с места события. Он вервольф.
Если у мальчика проблемы, связанные с вампиром, может быть, вервольф придется как раз к месту.
Обтрепанное серо-синее кресло с обивкой искусственной кожи, точно такое же, как то, в котором сидела Стелла, вдруг просвистело мимо нее и ударилось прямо в отца — который успел его поймать и посмотреть на мальчика с любопытством.
— Ручаюсь, что это было для твари неожиданно. Правда? Колдуны нечасто встречаются.
— Колдуны? — пискнула Стелла довольно жалобно.
Улыбка отца стала чуть шире. Так он улыбался в ее детстве, когда ей или кому-нибудь из ее братьев удавалось сделать или сказать что-то по-настоящему умное. Сейчас эта улыбка была адресована Девонту.
Он осторожно повернул кресло между ладонями.
— Ведьмы властны над телом и умом, кровью и плотью. Колдуны властны над физической…
В стену с открытым шкафом врезалась свободная кровать, погнув дверцу шкафа и оставив на штукатурке трещину от пола до потолка. Отец стоял перед кроватью — Стелла поняла с запозданием, что он через нее перепрыгнул. В руках у него было все то же кресло, и улыбался он теперь от уха до уха.
— Отлично, мальчик мой. Но я тебе не враг. — Он посмотрел на стену, где висели часы, и покачал головой. — Кто-то должен был проследить за этой штукой. Ты знаешь, который сейчас час?
Мебель больше не шевелилась. Отец демонстративно вытащил сотовый и посмотрел на экранчик.
— Восемнадцать тридцать. На улице уже темно. Хорошо ты ему врезал тем стулом, который я видел на фотографии?
Девонт тяжело дышал, но Стелла подавила в себе порыв подойти к нему. Наверняка отец знает, что делает. Но она поежилась, несмотря на любимый шерстяной костюм и вполне натопленное помещение. Интересно, сколько из того, что она слышала о вампирах, правда? Девонт выдохнул.
— Мало. Надо бы сильнее.
И сразу вслед его ответу отец спросил:
— А кто тебя научил вообще ничего не говорить, когда у тебя есть тайна?
— Моя бабка. Ее мать пережила Дахау, потому что американцы успели ее освободить. И еще потому, что умела держать язык за зубами, когда нацисты ее спрашивали.
Лицо отца смягчилось:
— Сильная женщина. Она была цыганкой? Почти у всех колдунов есть цыганская кровь.
Девонт пожал плечами, сильно потер лицо ладонями. Она этот жест видела у многих детей: старается удержаться от слез.
— Стелла сказала, что вы — вервольф?
Отец наклонил голову набок, будто взвешивая что-то.
— Стелла не лжет. — И вдруг он пронзил Стеллу взглядом своих темных глаз. — Не знаю, ждать ли нам сегодня визита вампира. Зависит от того, насколько сильно Девонт его контузил.
— Ее, — поправил Девонт. — Это была она.
Отец, не отводя взгляда от Стеллы, поправился:
— Ее. Очевидно, ей хорошо досталось, раз она до сих пор не пришла. А это значит, быть может, что нам повезло и она одна. Были бы другие, пришли бы вчера или позавчера — не стали бы сидеть сложа руки, раз Девонт о них знает. Не потому они так долго существуют, что оставляют свидетелей.
— Мне бы никто не поверил, — сказал Девонт. — Заперли бы навсегда.
Тут отец отвел глаза от Стеллы и обратил внимание на мальчика. Девонт даже выпрямился — Стелла знала, что он сейчас чувствует.
— Это тебе и сказал Линнфорд, когда на шум прибежали соседи? — спросил сочувственно отец. — Жильцы дорогих квартир не склонны игнорировать громкие звуки. Ты потому так и расшвырялся мебелью? Это было разумно, сынок.