– Я…
Он останавливает меня жестом, поворачивает меня к встроенному шкафу лицом. Это больше, чем у меня дома вся мебель. Да что там – у меня и вещей нет. Две три юбки, джинсы, пару простых рубах, свитер и набор трусов. А еще чемодан под кроватью, как обязательный атрибут. На всякий случай.
– Там есть полотенца, а в нижнем, – показывает Игорь рукой, вторую ладонь держит на спине, не отпускает меня, – найдешь чистый халат. Да, еще, – Игорь целует меня за ухом и, отстранившись, тянется к другому шкафу в углу. Достает пузатую баночку. – Только у меня нет женского шампуня, придется тебе моим.
– Обойдусь, не нужно. Я могла и в душе сполоснуться.
– Могла, но я хочу, чтобы ты расслабилась, – Игорь кажется мне другим. Уютным, теплым и домашним. Будто на улице, в кожанке – это другой человек, а здесь он преобразился и стал собой. – Это соль с ароматом лимона и апельсина. Тебе понравится.
Щедро насыпает на крышку золотые камушки и отправляет их в ванну. Они кружатся в танце и окрашивают воду нежно-оранжевым цветом.
– Забирайся, – подает мне руку, но, когда я медлю, сам приподнимает за талию, будто куклу, и окунает ноги в теплую и приятную негу.
Мне хочется обнять его, сказать спасибо, но я боюсь. Мне кажется, что счастье пойдет трещинами, развалится, улетит прочь. Что я сейчас проснусь, и мужчина со сладкой улыбкой из-под тонких усов растает придуманной дымкой.
– Вера, – Игорь гладит меня по щеке, трогает губы, – я не идеальный, но обещаю, что тебе будет хорошо со мной. Просто живи и наслаждайся. Это просто.
– Будет ли тебе хорошо со мной? – медленно опускаясь в теплую воду, справляясь с нежными колючками. Блаженство… Как я давно такого не испытывала. Не думала, что простое купание может дарить такие ощущения.
– У меня нет сомнений, – улыбается Вульф. – Да и можем же мы попробовать? Я согласен на любое твое условие, только бы ты больше не убегала. Поиграем дальше?
– Поиграем? – опустившись еще ниже, позволив воде почти накрыть тело, я смущенно прикрываю грудь ладонями, потому что Игорь не сводит с нее глаз и облизывается.
– Ну-у-у, не прячься, – он собирает мои руки и поднимает их над головой, а сам наклоняется и, слизывая воду, щекочет языком соски. Игорь раздет и не стесняется, а меня немного ведет от его близости, он наглости и настойчивости. Я боюсь, что врасту в этого мужчину и не смогу оторваться. А вдруг случится так, что мне придется бежать? Как я потом буду жить дальше?
– Ву-у-льф, ты невозможный, – выбираюсь из плена его рук и зарываюсь пальцами в идеально подстриженные волосы. – У тебя нет случайно в тех баночках на полке местной амнезии и волшебной пыльцы преображения?
– Я сделаю тебя такой сумасшедше-счастливой, что ты все свои беды забудешь и, как звезда, воссияешь, – опускает руку и, как медуза, плещется под водой, прошивая тело приятными колючками. – И лекарство не понадобится. Я стану твоим лекарством.
– Что ты делаешь? – смеясь от щекотки, пытаюсь спрятать грудь одной рукой, а низ живота и самое интересное – другой.
– Хочу тебя по-всякому, вот что, – коварно ухмыляется Игорь и играет густой бровью. – А еще, – он шагает по животу, раздвигая воду, двумя пальцами и замирает возле пупка, обводит его по кругу и ныряет внутрь, заставляя меня застонать. – Ты станешь умолять продолжать, а я буду выкупать за каждый оргазм новую песню.
– Не слишком ли дешево? Песен не хватит, – сдерживаюсь, чтобы не задрожать. Теплая вода обнимает со всех сторон, а легкие прикосновения вымещают из меня Меня. Хочу, как черепашка, спрятаться в своей печали и невыносимой жизни, но Игорь ласково выманивает наружу, как настоящий охотник, и, погружая руку ниже, высекает из меня искры.
– Я напишу новые. Тысячи, миллионы новых...
Глава 24. Вульф
Вера такая маленькая, беззащитная. Скукоживается от резких движений, боится сказать лишнее слово. Это на нейтральной територии, в академии, она хорохорилась, а у меня дома стала совсем тихой, почти незаметной. Плечи вжимает, голову клонит на грудь, глаза прячет и смотрит по углам, а когда я к ней прикасаюсь, девушка каждый раз вздрагивает.
Так может быть только после насилия. Меня выковыривает эта жуткая мысль, потому я не тревожу девушку, пока купается. Даю и ей и себе время привыкнуть, все эти раны просто так не заживают, и довериться ей будет очень сложно. Ухожу из ванной, подарив малышке ласковый поцелуй, а сам поднимаюсь в спальню, достаю две футболки: для себя и девушки, и замечаю, что руки ходуном ходят, как у эпилептика. Если над ней кто-то издевался, я, блять, город переверну, но найду тварь. Он не уйдет безнаказанно…