— Там! — вдруг обернувшись, указал на останки прошлогодней листвы чернокрылый.
И верно, разрыв их, Карст нашёл потерянную вещь. А Белик присел на корточки возле туши. Эх, бедный кабан — сожгли его сразу. Живьём запекли.
— Он и испугаться не успел, — ответил хранитель, не оборачиваясь.
Э… он умеет читать мысли?!
— Ты так тоже научишься, — он обернулся ко мне, хищно блеснуло лезвие в его руке.
Отступила к Карсту.
Но нет. Белик просто отёр свой кинжал платком из-за ворота вытащенным. Потом спрятал платок. И отрезал кусок от жаренной туши, сверху. Наткнул на лезвие. Задумчиво осмотрел.
— Хорошо пропёкся, — Карст вставил, — Но только сверху. Туша слишком большая.
Белик задумчиво откусил мяса, прожевал. Сказал серьёзно:
— Ничего так. Есть можно.
— А, погоди! — Карст потянулся к склону, выдернул с корнями какой-то куст. С толстыми стеблями и толстыми листьями. И ещё один. И ещё три, разных видов. К нам подошёл, протянул.
— О, приправа! — улыбнулся убийца кабана, потом мне дружелюбно рукой махнул, — Давай, присоединяйся! Кажется, ты голодная?
Не то, чтобы мне очень хотелось есть местных кабанов. А, нет, живот сообщил, что ему-то как раз хотелось. А Белик мне протянул кинжал, осторожно за лезвие держась.
Эм… но это вроде оружие? А вдруг он им прежде человека убил?
— На тогда этот, — он достал другой, из-за бляхи на широком кожаном поясе, — Этот новый.
Карст нахмурился, но смолчал.
Эм… а рыжего второго там шесть блях. Нет, семь даже. Это ж целый оружейный склад, выходит.
Но и Карст мне протянул платок. Им протёрла лезвие, тщательно, на всякий случай. И, присев возле парней на высохшую землю, робко отрезала кусочек дикой свинины. Карст, тепло улыбнувшись, мне листьев от своих кустов отломил.
— С приправой веселее, — сказал.
Я понемногу попробовала. Одна трава была до жути горькой, мне прямо рот свело — и Карст туда торопливо кусок мяса заткнул, мол, закусить надо. Другие травы пробовала по чуть-чуть. Одна кислая, другая вообще сладкая. Терпкая. Солёно-горькая. В общем-то, так было и вправду вкуснее, да и я была голодная.
Карст ещё разных травок приволок. В том числе, пригоршню заячьей капусты. Я невольно сама к ней потянулась, к родимой. И парень отдал мне почти всю. Кстати, заметила, что мой горе-заступник больше травы жуёт, чем мяса. И раз даже как бы извиняюще погладил по зажаренному боку туши.
— Прости, скотина, — тихо сказал.
Возмутилась:
— Эй, он же нас едва не сожрал!
— Но всё равно ужасная у него кончина, — Карст вздохнул.
А наш спаситель мясо лопал с удовольствием, много, с нескольких сторон подковыривая. И вообще… Они оба знали самого Гаада, общались с ним по-простому, без вежливости и маниакальной подчинённости. Вот, даже оба рыжие, хотя Белик волосы примерно до лопаток носил, часть собрал в хвост, часть — передние неровные прядки — выбились. Внешности оба славянской или всё же европейской? Если по-нашенски. Глаза светлые. И всё-таки… какие же они разные! Почему-то у меня такое ощущение, будто они совсем не похожи.
Взгляд перевела в сторону.
Рядом — шагах в двадцати — прислонившись к тощей корявой сосне, растущей на дне оврага, стоял тот же тип со шрамом над левой бровью и клыком-кулоном. И внимательно смотрел на нас. Нет… на рыжих. Но тут, словно мысли мои о нём прочтя, взгляд подвинул, заглянул мне в глаза, внимательно и серьёзно. И исчез, словно его и не было.
Я, сжимая нож с мясом и травы, кинулась туда, где он только стоял. Руки были забиты — и травы спешно в рот засунула.
Но нет, ствол у сосны не нагрелся. Трава на дне была вообще не смята. Да и… отпечатков следов не было, хотя земля там была не сухая — до туда мощности Белика не хватило дотянуться или ему уже лень было. Вот, как жуёт. Как будто кроме еды ничего не интересует. Но… этот странный парень… мне мерещится?..
Всё расплылось пятнами, уплыло…
Очнулась на мягкой траве. Надо мной склонилось две рыжих физиономии. Точнее, двое рыжих парней. Правда, смотрели они друг на друга. Где-то в лесу раздавался шум нескольких топоров и пил.
— …Устала!
— Всё твои травы!
— Гаад…
— А это…
Парни тут же уставились на меня.
— Я немного подправил твоё состояние, — улыбнулся мне Белик, — Но ты всё же не объедайся много после голода. И… — мрачный взор на Карста, — И много приправы у него не бери. Он-то много всего жуёт, но тебе могло стать плохо от какой-то из-за непривычки.