Рыжий бросился снимать с плиты на печке закипевший суп. Гаад задумчиво разглядывал меня. Мои нервы не выдержали. Заплакав, спросила:
— Ну, а домой-то вы меня вернёте? Ну, хоть когда-нибудь, через год или через десять лет?!
— Ты точно из другого мира, — заинтересованный взгляд, потом запоздалое пояснение, — Почти все Посланники и Посланницы покидали наш мир. Последнего здесь убили, так что насчёт его возвращения обратно я не уверен.
Значит, возможность есть! Ровно как и шанс погибнуть здесь и никогда не вернуться домой. К тому же, не ясно, для чего я тут. И для хранителей, и для Посланников слишком странная. Даром пользоваться не могу. Случайно могу столом зашибить или дом разрушить. Наверное, Небеса просто посмеялись над гордым чёрнокрылым хранителем, выискав самую вредную и бесполезную девицу в других мирах. Ну и пусть Гаад со мной мучается! Я ж сюда не напрашивалась. Ой, мама! Да я ж сама! Но раз он такой гад, то так ему и надо! Меня больше всего беспокоит, как бы тут меня не прибили. Но как досадно-то! Надеялась, что такая никчёмная и слабохарактерная особа как я сможет хотя бы в другом мире побыть нужной и сильной. Мессией, к примеру. Эх!.. А я опять никто.
Суп остыл, и Карст пригласил нас поесть. Вдобавок, он ещё и салатик нам из разной зелени и огурцов нарезал. И меня уже не собирались морить голодом, ровно, как и обижать. А то ещё столом зашибу ненароком.
После обеда Гаад куда-то засобирался. Точнее, во время поедания третьей тарелки супа, он вдруг замер, не донеся ложки до рта, нахмурился. После на повара своего серьёзно взглянул.
— Карст, отложи для меня немного — я позже загляну, — сказал и исчез.
Мы какое-то время ели в кухне вместе с новоявленным белокрылым. Тот выглядел как-то мрачновато. Да и вообще, он парень, а я — девушка. И мы тут вдвоём. Как-то не по себе мне от этой мысли стало. Хотя он не выглядел коварным искусителем. Но кто их, коварных искусителей знает, похожи они на искусителей или нет?.. А я вроде как по местным меркам красивая.
Карст с грохотом опустил ложку на стол, так что я вздрогнула. Лавку отодвинул свою так, что та завалилась ножками вверх. Бросил резко:
— Схожу, проветрюсь.
— Ладно, — только и могла сказать я.
Рыжий перемахнул через окно, прошлёпал по огороду, наступая прямо на грядки — и скрылся в зарослях роз.
И осталась я в доме Старейшины чернокрылых одна. Вроде одна. Но на их территории наверняка и другие хранители есть. А вдруг зайдут? Нет, не надо! Я их боюсь. Хотя, говорят, Гаад страшнее всех, он ж у них за главного злыдня, и мы с ним уже знакомы, но я их всё равно боюсь.
Вскочила, бросилась ко входной двери. Не заперта. Как хорошо, что проверила!
Задвинув щеколду — несмазанная и тяжёлая дрянь долго не поддавалась — я пошла и спокойно доела содержимое своей тарелки. Ещё немного доложили, слопала. Сыто рыгнула, погладила округлившийся живот. Ладонью щёку подперла. Так просидела в неподвижности некоторое время. Скучно стало. Пошла, нашла свою сумку с рукодельем, пристроилась на кровати Гаада — и начала вязать.
Ну, если честно, я боялась своего хамства. Но хранителей других, которых ещё ни разу не видела, боялась не меньше. Да даже если Белик с Отрадом припрутся, всё равно неприятно, вот ведь какая у нас история случилась с кабаном. А тут хоть придут гости незваные и увидят, что я именно на кровати Старейшины сижу — и ещё задумаются, стоит ли меня обижать. А то вдруг я его женщина?.. Хотя, чуть подумав, я перебралась в его кресло. И увлеклась.
До чего же сладко, когда волнения все утряслись и можно посидеть хотя бы немного в тишине и покое! Да делом заняться для души. О, пожалуй, я себе шаль на плечи свяжу. Торговать-то мне на кружева салфетками уже не надо. И вроде Гаад и так меня будет кормить. Иногда хотя бы. Так что можно подарить уже что-нибудь самой себе. А я у жены купца прелестную вещичку из тонких кружев видела. Она так-то полная женщина, но ею завернула плечи, да шла, спина ровная, гордо голову подняв. И очень изящно смотрелась так. Вот и я себе что-то такое хочу, изящное.
Правда, у меня шаль будет потолще. Нет, можно конечно самые тонкие нитки взять, но тогда глаза замучаю. Да и… Неизвестно, когда меня в мир людей обычных пустят. А Гаада ниток мне купить как-то стрёмно посылать. Испепелит ещё кого вместо обычного покупательства или если чем-то доведут продавцы иль покупатели. И мне невесело будет жить, носить обнову, думая, что вот мне нитки прибыли, а там, наверное, кто-то из-за моей жажды любимым делом заниматься вообще погиб. Да и… вроде это опасное дело — главного злыдня чужого мира посылать купить мне ниток? А саму меня выпустят когда — неясно.