— Больно? — Имлерит, сидевший за её спиной, задал вопрос сразу же, как только услышал, что его сестра тихо шикнула от боли. — Придётся немного потерпеть.
Раны на спине Первой наконец-то заживали, и сейчас, перед предстоящей женщине операцией, нужно было как следует обработать все не до конца сросшиеся ткани. Её брат, заботливый и аккуратный, старался делать это как можно мягче, но каждое прикосновение к глубоким швам заставляло Сирону дергаться и шипеть.
Они уже несколько месяцев были рядом — днем или ночью, на работе или отдельно от неё, на Нодакрусе или где-либо ещё. Казалось, что они оба наверстывали то время, что упустили очень давно, и Леди-Командор не могла сказать, что это плохо. Рядом с Имлеритом она часто улыбалась, чувствовала себя защищенной и могла сказать, что может верить ему даже больше, чем самой себе. Он был тем, на кого она могла положиться, и она полагалась — каждый день, каждый час, каждую минуту.
И сейчас, сидя на постели в мрачной комнате полностью обнаженными, пожиратели времени снова показывали своё друг к другу доверие: он сосредоточенно обрабатывал её раны, не позволяя своему подсознанию брать верх над разумностью, а она закрывала глаза и терпела, зная, что он ни за что не сделает того, чего ей не захочется.
— Сколько ещё осталось? — её приглушенный тон разливался по почти пустому помещению и, казалось, отталкивался от стен и немногочисленных предметов мебели, возвращаясь назад. — Мы успеем закончить до её прихода?
Лорд Заточения промолчал, закрепляя последний шов и окидывая взглядом свою работу: каждое из временных повреждений, что ещё не зажили, было обработано и приведено в должный вид — ничто из этого не должно было беспокоить его маленькую Сирону во время и без того сложной, жестокой операции.
— Не осталось, — шепотом ответил он, касаясь её волос и убирая их в сторону, чтобы иметь возможность коснуться и её тонкой, не тронутой шрамами шеи. — Ни одной не осталось.
Имлерит чувствовал, что она нервничала и переживала — нервозность выражалась в её напряженных мышцах, в лёгкой дрожи и даже том, как судорожно она хватала его за руку, стоило ему только коснуться ею её плеча. Сирона не могла успокоиться, а его задачей, его долгом было подарить ей хотя бы несколько минут покоя перед тем, как она окончательно его потеряет.
— Постарайся расслабиться, Сирона, — продолжая держать её за руку, он шептал и невесомо касался губами обнаженной шеи сестры, заставляя её легко подрагивать и царапать тыльную сторону его ладони когтями.
Медленно, непроизвольно, но её мышцы всё же сбрасывали напряжение под воздействием этого своеобразного массажа — постепенно Имлерит подключил к этому свою свободную руку, а через несколько минут, когда Сирона закрыла глаза и глубоко выдохнула, позволил себе воспользоваться и волосами тоже. Многие посчитали бы странным такое времяпрепровождение перед хирургическим вмешательством, но ни он, ни она не имели ничего против.
— Все готово, Леди-Командор, — Третья, появившаяся в комнате, не утруждала себя манерностью и не обращала внимания на то, что происходящее в спальне явно не предназначалось для чужих глаз. Более того, как и всегда в последнее время, она полностью игнорировала тот факт, что близкие родственники позволяли себе быть ещё ближе. — Если в состоянии это делать, я жду вас у себя. Ещё раз повторю, что будет тяжело и если ваше здоровье не позволяет…
— Позволяет, — резко оборвала Рианнон Сирона, вскидывая голову и глядя на неё решительно, почти холодно. — Я приду через несколько минут.
Леди Тьмы, третья на их иерархической лестнице, кивнула и вышла из комнаты, чтобы вернуться в операционную. Аборты среди пожирателей времени — дело редкое и кропотливое, но если их Леди требовалась подобная операция, она была готова её провести, независимо от того, насколько высокими будут риски.
— Мне нужно пойти с тобой? — Имлерит поднялся с места вместе со своей сестрой, тоже поспешно надевая свою одежду.
Он хмурился, а она молчала, застыв с не до конца надетым обратно платьем. Ей нужна была поддержка, но саму операцию, пожалуй, она должна была пройти одна — это был её выбор и только она должна нести за него ответственность, даже если это может обернуться последствиями более чем плачевными.
— Нет, — уверенно мотнула головой Леди-Командор, наконец-то заканчивая с легким черным платьем и нервно поправляя его подол. — Но, пожалуйста, приди после. Я не хочу очнуться в одиночестве.
Имлерит не ответил, однако позволил себе подойти к ней и на несколько мгновений прижать её к себе, обнимая за плечи, не касаясь её спины. Он не сказал об этом, но она знала, что он придёт; знала, что он не позволит ей остаться одной, чего бы это ему ни стоило. Когда она очнётся, он обязательно будет рядом, а она будет свободна от тех вещей, что тяготили её больше полугода. Тех, на которые она решалась примерно столько же.
— Удачи, Сирона, — напоследок тихо произнес Лорд Заточения, до последнего момента не выпуская её руки из своей. — Я буду рядом.
========== Спасение ==========
— Перестань дергаться, Сирона, ты можешь повредить свои швы, — с легкой усмешкой произнес Имлерит, пытаясь угомонить сестру. — От того, что ты дергаешься, легче не станет.
Она прекрасно знала о том, что легче ей не станет, но подобное поведение и возможность отвлечься хотя бы на лёгкую боль были для Леди-Командора некоей отдушиной. Только недавно собственноручно прервавшая жизнь сразу двоих своих не успевших родиться детей, она мучилась последствиями операции и угрызениями совести, в несколько раз более суровыми, чем громоздкие швы внизу живота и очередной недостаток времени. Она привыкла к боли, а лаборатория по восстановлению временного баланса и бридинг работали исправно, позволяя не обременять кого-либо надобностью делиться с нею собственным временем, однако избавиться от чувства вины было не так просто.
С работой и постоянным ментальным напряжением Первой, было почти невозможно чувствовать себя виноватой всегда: работа отвлекала её, а обязанность изо дня в день, каждый час умерщвлять множество живых существ в бесконечной вселенной притупляла и здорово меняла приоритеты, вынуждая понимать, что смерть — неотъемлемая часть цикла существования, да и сама она — самая буквальная его часть. Всё это облегчало давление на сознание в рабочее время, но оно раз за разом возвращалось, стоило Леди-Командору расслабиться и прекратить думать о работе.
И тогда на помощь приходила наука. Или Имлерит.
Сегодня, помимо обработки её послеоперационных швов, брат отвлекал её с помощью затянувшегося приема ванны. Вчерашний опыт с работой тоже принес свои результаты, — они долго сидели над планом, пытаясь выровнять смету и понять, как лучше вписать космическую промышленность в инфраструктуру их планеты — но, видимо, не показался ему стоящим. По мнению Лорда Заточения, Сирона работала очень много, и заставлять её работать её и во время своих коротких перерывов ему не хотелось.
— Я знаю, — просто отозвалась она, морщась и легко облокачиваясь на бортик ванны спиной. — Это происходит непроизвольно, когда я не могу расслабиться.
Несмотря на то, что обстановка в помещении была не только простой, но и доверительной, Леди-Командор никак не могла понять, что именно было не так. Прохладная вода, никак не влияющая на её тело или всё те же швы; едва уловимый запах открытого шампуня, всё ещё не использованного и просто болтающегося где-то на полке; приглушенный свет и до мелочей аккуратный Имлерит, протирающий её больную спину мягкой губкой — всё это было замечательно, однако расслабиться полностью не получалось.
«Это было спасением, — уверенно сказала она сама себе, прикрывая глаза и непроизвольно хмуря брови. — Это было спасением, и я не должна чувствовать себя виноватой»
Имлерит знал, о чем думает его маленькая Сирона и понимал, что подобные мысли ей совершенно не нужны. Если эти дети, пусть они и оказались пожирателями времени, не были желанны и могли подвергаться опасности с самого рождения, могли быть брошенными и покинутыми, то в её поступке не было ничего дурного. Как она про себя и думала, это было спасением, единственным спасением для этих существ, в перспективе лишенных любви и толкового места в жизни. Неизвестно, что стало бы с ними, дай им шанс начать эту жизнь, а теперь они были лишены мучений, не рождаясь.