Сегодня же всё было не так. Изредка проходя мимо нескольких занятых столов или поднося очередное пиво старому Ламберту, Рема всё время оглядывалась на крайний стол у двери, где сидели люди, каких она видела впервые. Светловолосые мужчина и женщина были похожи между собой, словно являлись родственниками, и временами оглядывались вокруг, показывая, насколько пугающие у них на самом деле глаза. Она никогда таких не видела. Может быть, они были колдунами? Теми фокусниками, о которых говорила ещё её бабушка? Людьми, способными наконец-то вытащить её из этой дыры?
Замечтавшись, Рема не заметила, что её уже несколько минут как зовёт хозяйка таверны — той снова нужна была помощь, а её единственная помощница застыла посреди зала, разглядывая незнакомцев.
Она следила за ними, остановившись за стойкой. Эти двое беседовали между собой, улыбались и иногда поглядывали на двери, словно кого-то ждали, обводили взглядами зал. Они казались высокими и по-своему красивыми. Рема интересовалась одним из них — мужчиной. Среди тех, кто жил в Илете не было никого похожего: ни такого высокого, ни такого спокойного, ни возможного колдуна и волшебника. Если этот человек и правда мог вытащить её отсюда, разве ей не стоило хотя бы попытаться завладеть его вниманием? Она была достаточно красивой, чтобы получить хотя бы шанс. Или даже несколько шансов.
Посетителей стало немного больше и Рема так и не получила возможности подойти к нетипичным гостям. Она занималась то одним, то другим, а к ним очень скоро присоединился кто-то ещё — какой-то рыжий мужчина, вызвавший смех и искреннее удивление у единственной женщины в этой компании. Они говорили о каких-то сознаниях, насколько ей удалось услышать, но девушка ничего в подобном не понимала и уловила только то, что тема эта — очень важная, а рыжему очень хотелось найти этих людей.
Он ушел очень быстро, а Рема наконец-то могла сделать то, чего так хотелось.
— Мне не казалось, что можно так ошибиться, — светловолосая женщина улыбалась, сложив руки перед собой, и что-то увлеченно рассказывала своему спутнику, коего Рема уже окрестила её братом. — Роберт вовсе не похож на то, что я чувствовала, но это позволяет узнать о нем много нового. Говоря об этом, ты не…
— Это твоя сестра?
Рема не церемонилась и не заботилась о том, что нагло прерывает чужие беседы. Она стояла рядом со столом и внимательно смотрела на высокого мужчину, на которого даже сейчас приходилось смотреть снизу вверх. Важно было понять, действительно ли они были родственниками или им просто повезло оказаться настолько схожими внешне людьми. Да и если они были колдунами, разве они не могли просто скорректировать свою внешность, как им было угодно?
— Да, — ей ответила женщина, широко ухмыляясь и внимательно поглядывая на Рему, словно та была каким-то ярким чучелом на весеннем фестивале. — Не любите родственных связей, маленькая леди?
В сравнении с такими высокими людьми она и в самом деле казалась маленькой, но девушке совсем не хотелось признавать этого в разговоре с подобной дамой. Она казалась надменной, снисходительно улыбалась и даже кривлялась, а беседовать Рема собиралась вовсе не с ней — с её братом, прятавшим странноватую ухмылку и изредка хмурящим брови. С её красивым и интересным шансом.
— Разве интересно с сестрами в таверне сидеть? — как женщина, Рема непроизвольно постаралась ответить заносчивой сестрице той же монетой, улыбаясь и занижая её достоинства лишь по той причине, что родственные связи мешали обоим этим людям. Ей казалось, что мешали. — С ними только выпить и можно, а после выпивки мужчинам разве ничего не интересно? И что тогда, в бордель идти придется? У нас их тут даже не водится.
Никто в Илете не мог похвастаться безупречными манерами, Рема в том числе. Она откровенно и почти прямо говорила о том, какими преимуществами обладает и что может дать этому человеку. Ему должно было казаться, что абсолютно безвозмездно, но она-то знала, что рано или поздно потребует у него чего-то взамен. Однако девушка даже и не догадывалась, что для этих существ её сознание похоже на лист бумаги, где черным по белому написана каждая её мысль.
Мужчина окинул её взглядом, ухмыльнулся, а потом перевел взгляд на свою сестру. Женщина ухмыльнулась в ответ, закинув ногу на ногу, и передвинулась к нему ближе. Они выглядели как заговорщики и Рема не понимала, чего они хотят этим добиться.
Тогда, когда он наклонился, чтобы через несколько секунд откровенно поцеловать свою сестру, — прямо в губы, глубоко и с языком — она поняла. Они были по-настоящему похожи, выглядели как брат и сестра, утверждали, что были братом и сестрой и оттого такое казалось ей ещё более противным. Конечно, Рема понимала, что сама напросилась, однако этого понимания было недостаточно.
Прижав к себе поднос и скривившись, она хотела уйти. Она хотела, но ей никто не дал. Ей хотелось двинуться, но ноги сковали какие-то светлые путы, сжимающие их крепче, чем корабельные канаты.
— Не люблю, когда кто-нибудь предлагает ему подобное, — женщина покачала головой, пугающе улыбаясь и облизывая свои тонкие губы длинным языком.
— В этом нет никакого смысла, — когда мужчина наконец-то заговорил, Рема услышала, какой у него хриплый и низкий голос. Пугающий. — Меня не интересует никто, кроме моей Сироны.
Они оба улыбались — улыбались жестоко и так, как не должны улыбаться люди с благими намерениями. Только сейчас Рема заметила, что руки обоих испачканы в уже засохшей, почти смытой крови. Эти люди действительно были её шансом избавиться от надоевшей Илеты — они были её шансом умереть.
========== Чужаки ==========
Поселение, именуемое Илетой, с одной стороны омывалось рекой — широкой и полноводной, мрачной рекой, какую местные жители называли не иначе как «рукавом», а галактические картографы — протоком. Вода в протоке была темной, почти черной, а сегодня — красноватой, медленно уносящей чужую кровь вверх по течению.
Сироне нравилась кровь, что бы она иногда себе ни говорила.
Та девушка, сознание которой было до предела классическим, не представляла для Леди-Командора никакого интереса. Она явилась на эту неразвитую планету для того, чтобы отыскать хоть сколько-то интересное для неё сознание, а нашла только девицу, что ей совсем не понравилась. Она знала, что лишать людей жизни ради удовольствия и по той лишь причине, что они ей не понравились — неправильно и уголовно наказуемо, но временами ничего не могла с собой поделать. Галактический совет всё ещё был очень далек от того, чтобы заподозрить в уничтожении людей на разных концах галактики и в разных временах кого-то определенного. Всего лишь несчастные случаи, локальные преступления к каким далекие и дикие, запертые на своём родном Нодакрусе пожиратели времени не могут иметь никакого отношения.
Холодный ветер, приносивший с собой запах мокрой земли и железа, трепал её волосы и заставлял легко вздрагивать от ощущения зябкости. Обычно пожиратели времени не испытывали проблем с пониженной температурой — обладая возможностью выживать даже при трёхстах градусах ниже нуля по системе Цельсия, они почти никогда не чувствовали холода. Сирона чувствовала.
Они с Имлеритом сидели на мостках, глядя на темную воду, и ждали, когда кто-нибудь из местных жителей спохватится и решит пойти на чужаков с боем. Неважно, кем было местное население, — людьми, талами или нифами — поступки народов со схожей моралью на этой стадии развития всегда были одинаковыми: каждый раз, когда они сталкивались с враждебной силой, к какой не привыкли, они шли на неё с оружием. С вилами, с факелами, с кулаками, копьями и мечами — они могли прийти с чем угодно, пожиратели времени встретили бы их с удовольствием.
— Когда мы вернёмся, всё уже будет готово? — Сирона обращалась к брату, но продолжала смотреть на воду, чувствуя, как он аккуратно умещает у неё на плечах свою куртку. Его плечи были гораздо шире и сам он был гораздо выше, и в его одежде она всегда ощущала себя непомерно маленькой, однако в ней действительно было теплее, чем без неё. — Хотя бы для начальной стадии, равной центральному периоду?