В этот момент два драконапочти одновременно промчались через финишную линию.
— И эту гонку выигрывает Тевтония, оторвавшись всего на немного от Пико. Победа присуждается австралийской команде. Поздравляю.
Раздались аплодисменты, но они были слабыми по сравнению с настоящей бурей восторга, к которой я привыкла.
— Следующие два дракона стартуют через десять минут, — ещё раз взял слово ведущий. — И это будет особенное состязание, которое все с нетерпениемждут. Ариэль выступит против Антигоны. Оба дракона являются фаворитами своей команды. Я прошу жокеев пройти на стартовую позицию. Стартовый выстрел будет выпущен через десять минут.
Заиграла музыка, и Грегор Кёниг показал мне, где находится стартовая позиция. Так как трасса для соревнований драконов всегда была одинаковой — в виде восьмёрки — ему не нужно было много объяснять, поэтому я могла спокойно изучить окружение.
В отличие от небольшой трибуны для почётных гостей, которую обычно ставили во время других соревнований, здесь, в красном песке рядом с Гонданой, была построена огромная овальная трибуна, на которой разместились все патриции. Место старта находилось посередине, так чтобы ни один патриций не пропустил этот важный момент.
Значит это тот мир, о котором мечтал Бальтазар. Воодушевление зрителей было умеренным. Некоторые разговаривали друг с другом, другие чопорно сидели на своих скамейках и со скукой наблюдали, как драконы подходят к старту. Как мог Бальтазар всерьёз полагать, что это нормально, не впустить на такое мероприятие три четверти населения Объединённого Магического Союза?
Соревнование драконов было для многих магов событием года. Помимо нескольких сановников, сидящих отдельно, патриции и плебеи наслаждались этим событием вместе, по крайней мере в значительной мере, хотя разделение слоёв всегда было ощутимым. Интересно, что сейчас происходило с плебеями?
Я обвела взглядом трибуны и увидела на почётной, щедро украшенной ложе, Гюнтера Блюма, Густава Джонсона и ещё несколько других пожилых мужчин, которые все должны были принадлежать к высшему руководству Бальтазара. Среди мужчин была только одна женщина, и у меня перехватило дыхание, когда я её узнала.
Там, в праздничном наряде и с причудливо заплетёнными и заколотыми волосами, стояла Тимея Торрел. Она дружелюбно всем улыбалась и, похоже, чувствовала себя в этой позиции очень комфортно.
Я ошеломлённо уставилась на неё.
— Это действительно Тимея Торрел? — хрипло спросила я.
Грегор Кёниг только что наполнил чашу Ариэля водой и проследил за моим взглядом.
— Это она, — мрачно ответил он. — Она уже весь день рядом с ним. Они посетили драконов, и кто знает, чем ещё занимались, — он махнул рукой.
В этот момент я узнала светлую шевелюру, направляющуюся к ложе. На мгновение я была сбита с толку, но потом поняла, что Адаму почти удалось добраться до того места, где должен был находиться Бальтазар. По крайней мере, согласно нашему плану. Потому что тот предусматривал, что Бальтазар должен был быть сейчас там.
Я смотрела на ложу. Адам уже почти добрался до неё и теперь обводил взглядом углубившихся в разговор сидящих и стоящих там людей. У меня перехватило дыхание, когда я заметила, как он вздрогнул, узнав свою мать. Было такое чувство, что он застыл, уставившись на неё, будто не мог поверить своим глазам.
Всё стало ещё сложнее, потому что муж Тимеи тоже был здесь.
Он предложил нам свою помощь, и мы принялиеё. На территорию соревнованийон пробрался с помощью поддельного удостоверения личности и находился здесь уже несколько часов, готовый в любое время принять меры, как только нам понадобится помощь.
Я могла лишь догадываться, каково это, видеть свою жену рядом с Бальтазаром. Надеюсь, он сохранит самообладание и не станет непредсказуемой опасностью.
— А вон и новый правитель, — теперь простонал Грегор Кёниг. — Невероятно, что мне действительно приходится стать свидетелем того, как это чудовище правит Объединённым Магическим Союзом. Никогда бы в это не поверил.
Я отвела взглядот Адам и посмотрела туда, куда смотрит Грегор Кёниг. Сверху спускалась массивная фигура с широкими крыльями. Лицо Бальтазара озаряла улыбка.
Он только что прилетел из Гонданы, и мне стало холодно, когда я поняла, что он только что сделал.
— Плебеи, — выдохнула я.
— Что с ними? — спросил Грегор Кёниг, наблюдая, как Бальтазар приземлился, а Густав Джонсон и Гюнтер Блюм принялись пожимать ему руку. — Я тоже не знаю, где они. На самом деле, многие мои друзья обещали прийти. Но их так и нет. Может их не пустили. Предполагаю, что всё именно так.