- Нет ничего невозможного для тех, кто обладает двумя привилегиями- красотой и молодостью,- Ариман усмехнулся,- Именно поэтому красота скрывает гнилую душу- красоте дозволено всё, а уродству- ничего.
- Ценнее всего то, что не вечно, но то, что никогда не увянет,- ответила Сати,- Я ценю бессмертие в той же мере, в какой ты ценишь земных!
- Они ничто, у них есть только жалкие годы счастливой жизни, а у нас- вечность.
- Пусть, в этом наше перед ними превосходство, но у нас нет одного- сердца и чувств сердечных. Наши чувства так далеки от человеческих, так непохожи на то счастье, которым загораются их смертные сердца и так пылают, переполняясь восторгом.
- Но мы умеем любить!- запротестовал Ариман.
- Но мы не умеем жить!
На этот раз он хмыкнул, замолчав на минуту, подбирая слова, но затем продолжил:
- По мне, это не так уж и важно. Ад гораздо красивей, масштабней, а главное- свободней. Нас ни к чему не принуждают, а Чтецы Душ, вроде нас, пользуются особыми привилегиями у Люцифера. Что касается земных, то, что ты называешь человеческой жизнью - лишь бездна разврата и пафоса, все чувства, которые они испытывают - или умело скрыты, или попросту выдуманы. Они актёр, а их жизни- театр!
- Ты как обычно смотришь на отрицательную сторону медали, ты не желаешь познать глубину, убедиться или в собственной правоте, или ошибочности своего суждения, для тебя существует только твоё мнение, и оно закон. Ты хочешь, чтобы все слушались тебя, как верные церберы, придерживались твоего мировоззрения, но если ты имеешь собственное мнение, это не значит, что все должны его поддерживать!
Ариман выдохнул и произнёс грустно:
- Только ты знаешь, какой я на самом деле, но мне невероятно одиноко, я старше тебя на сто пятьдесят лет, я ещё помню твоего отца, который жил когда-то в Пандемониуме, я помню его взгляд, такой пронзительный, добирающийся до самой души, читающий её и узнающий все твои секреты. Ты унаследовала часть этого величайшего дара от него, ты так же, как и он разбираешься в душах, поэтому я так злился на тебя, когда ты говорила мне правду, пусть и жестокую, но правду, которую я так не привык слышать из чьих-либо уст. Я не хотел, чтобы это обидело тебя, но не мог ничего с собой поделать, ты знаешь, что я другой, и мне сложно справляться со своими недостатками, слишком долго во мне уживались илот и господин, и я так и не нашёл золотой середины, в любой момент я был либо одним, либо другим. Но когда я встретил тебя, я подумал, что могу измениться, что наконец-то смогу стать свободным от самого себя и удивительно счастливым, но смотря сейчас на твою совершенную натуру, я сомневаюсь, что сейчас не слишком поздно исправить мою.
- Никогда не поздно, Ариман,- с тёплой улыбкой проговорила Сатаниэна.
И как раз в тот момент, когда девушка пожала руку Ариману, их глаза встретились, и он понял, что она желает ему помочь, прозвенел звонок, он никогда не забудет этот её взгляд: она верила в его победу над собой. Ариман с Сати собрали рюкзаки и ушли прочь из класса в кабинет тригонометрии.
- Сядь на этом уроке с кем-нибудь, кроме меня. Пообщайся с людьми,- с грустным вздохом предложил Ариман и открыл перед Сати дверь. Она вошла в класс, на удивление уже почти наполненный учениками и присела за свободную парту. Ариман сел куда-то на камчатку, а она осталась одна за пустой партой, ещё не зная, кто же будет её соседом или соседкой. Звонок на урок прозвенел через пять минут, в класс вошёл тот самый парень, с которым Сати случайно столкнулась в коридоре. Так как свободных мест уже не было, он был вынужден присесть за одну парту с Сати, которая отодвинулась от него к самому края стола, намеренно избегая его общества.
- Привет,- поздоровался он ради приличия.
- Здравствуй,- безразличным тоном бросила девушка, отодвигаясь от него дальше.
- Меня зовут Дэнис Келли, а тебя?- представился парень. Сати глянула на него с мимолётным интересом, но тут же отвернулась, вспомнив о своём обещании. Его глаза были голубыми, такими добрыми и мягкими, такими притягательными, но Сати сохраняла твёрдость рассудка, поэтому с наигранной неохотой представилась:
- Сати Донован.
- Прости меня, Сати, что налетел в коридоре,- извинился Дэнис, опуская голубые глаза, прикрытые пушистыми чёрными ресницами.
- Ничего. Я уже забыла про этот случай,- холодно ответила она.
- Это хорошо,- закончил он и опустил снова глаза,- Я не специально.
Прошло несколько минут. Сати пыталась сосредоточиться на уроке, но все её мысли были заняты этим простым мальчиком Дэнисом, который тянул её к себе, словно магнит маленькую скрепку. Она видела, как его чистая душа была покрыта туманом грусти, его явно что-то очень беспокоило, Сати съедало любопытство, что же могло так тяготить Дэниса. Но так как хранить молчание рядом с ним она не могла, а любопытство так и подмывало её узнать, что беспокоит этого мальчика, она спросила, не успев вовремя прикусить язык:
- Тебя что-то гложет?
Дэнис удивлённо обернулся и воззрился на неё, как громом поражённый, будто бы увидел впервые.
- Я думаю, что у каждого есть что-то, что его гложет,- судорожно ответил он и снова опустил глаза.
- Это естественно. Но что же гложет тебя?- её голос стал уже менее безразличным, защита перед мальчиком ослабевала, а девушка испуганно за неё цеплялась, боясь совсем потерять.
- Мой дедушка заболел, а я очень люблю его и беспокоюсь за его здоровье,- признался новый знакомый.
- Любишь?- так непривычно переспросила Сати. Это слово больно кольнуло её сердце, заставив его затрещать, будто оно расходилось по швам, она кашлянула, чтобы договорить до конца,- Ты его любишь?
- Да. Но тебе не понять!- огрызнулся он и отвернулся от неё. Она подвинулась вместе со стулом ближе к соседу, оставляя между их стульями минимум расстояния, таким образом миновав барьер между ними, на обоих тут же нахлынула волна доверия, они сидели теперь совсем рядом, как старые знакомые, которые случайно встретились в парке, но сначала не узнали друг друга, а затем решили дружелюбно поболтать обо всём, что случилось с ними в ближайшее время.
- Почему?- переспросила она. Но её вопрос так и остался без ответа, Дэнис почему-то замолчал, притих, словно замкнутый мальчишка, но так и не отодвинулся от своей странной и одновременно умной, интересной и обаятельной соседки по парте.
Весь оставшийся урок они просидели молча, лишь изредка она бросала на него короткие взгляды, а он с упорством их не замечал. Когда Сати выскользнула из класса прямо за Дэнисом, который торопился на следующий урок, её вдруг остановил за ручку рюкзака Ариман и развернул к себе лицом, прижав к ближайшей стене мёртвой хваткой, какой обычно держит свою жертву гадюка, перед тем как пустить яд.
- Ты что творишь, ты же обещала не разговариваться с этими созданиями,- выплюнул он,- Ладно он не понимает, когда другие не очень настроены на разговоры, но ты-то?!- накричал на неё Ариман, прижимая к стене всё сильнее,- Я только начал тебе доверять, как ты всё разрушила!
- Я всё контролирую, это совершенно безопасно!- прошипела Сати, оттолкнув его руки от себя, освободившись от этой железной хватки, и понеслась сломя голову прочь от «брата». Она добежала до лестницы и спряталась там, прижавшись к стене спиной, сжав зубы от бессилия. В один миг все её надежды на то, что Ариман изменится, улетучились, она поняла, что лучше не связываться с собакой, тогда она и не укусит и, простояв минут десять в одиночестве, полностью успокоившись, пошла на следующий урок.
Глава шестая.
История часов.
Утверждая, что ты чего-то не можешь, ты лишаешься всемогущества.
Ричард Бах. Иллюзия.