Звезда морей

Что же до меня, я больше никогда не пойду в плаванье. Моряцкая жизнь давно мне прискучила, но я не имел понятия, чем ее заменить, знал лишь, что я великий грешник, а Христос — великий Спаситель. Теперь же, по Его подчас грозной благодати, я понял больше.

По возвращении в Дувр я намерен посвятить остаток своих дней какому-нибудь предприятию, которое способствует облегчению участи обездоленных, будь то в Ирландии, Англии или других краях. Я пока не знаю, что именно это будет, но что-нибудь обязательно сделаю. Нельзя бросать в беде страну бедняков.

И я опасаюсь того, что зреет в этой стране. Боюсь, мы пожнем пагубный урожай.

Глава 39 ИЗ «СБОРНИКА СТАРИННЫХ ИРЛАНДСКИХ ПЕСЕН» Бостон, 1904 г.

Предисловие капитана Фрэнсиса О'Нила из управления полиции Чикаго.

Автор текста баллады неизвестен

НОМЕР ТРИСТА СЕМЬ

«Жернова», или «Отмстим за Коннемару» (поется на мотив «Скибберина»)

А вот еще один сверкающий бриллиант в сокровищнице старинных ирландских баллад. Как и множество тех, что вошли в настоящую антологию, приведенная ниже баллада была записана на корабле, направлявшемся сюда, в Соединенные Штаты Свободы из зеленой, но злосчастной страны за океаном, где свобода, увы, пока что лишь мечта. Балладу услышал человек, который носит доброе имя Джона Кеннеди из Баллиджеймсдаффа, графство Каван, без малого шестьдесят лет назад, в двадцатый свой день рождения, третьего декабря года 1847. Старая калоша называлась «Звезда океанов».

Каждый истинный ирландец понурит голову при упоминании о «черном сорог седьмом», самом страшном годе той злополучной эпохи, когда два миллиона наших соотечественников пострадали от голода, когда старинный враг, страшась ирландских клинков, разил оружием трусости. Каждая скромная девушка и женщина Ирландии ринется в райские врата с мольбой к нашей благословенной Богоматери. О, темная эпоха! Как же ликовал сатана, видя, что католиков, детей Ирландии, истребляют, словно рабов, в собственной стране, подвергают гонениям, как евреев злокозненный язычник-фараон.

Между редакторами сборника и корифеями из чикагского Клуба ирландской музыки завязался дружеский спор по поводу давности и происхождения баллады, однако всякому разумному человеку очевидно, что она возникла в древние кровавые времена сопротивления, когда священство и прихожане в едином порыве восстали против чужеземных грабителей и насильников. Не в первый и не в последний раз, если редакторы смыслят хоть что-то в характере своих соотечественников! Ненависть бывает священной и очищающей. Да будет на то воля Царя Небесного, чтобы красное вино мести вернуло былой румянец на щеки бледной изнасилованной матери Ирландии.

Эту прекрасную и горестную песнь услышал на том корабле мучеников маленький патриот, шести лет от роду. Благослови его Дева Мария! Лучше всего исполнять балладу неспешно и без аккомпанемента, с вниманием и уважением к великолепию слов: она не подходит для хорового пения и массовых сходок.

Сходись поскорей, весь Голуэй, послушай песню мою,
Я о тиранах англичанах в Ирландии спою,
О тех, кто кости нам дробит, вгоняет нас в тоску.
Сам богатеет, ну а нас размалывает в муку.

Они налогами душат нас и отбирают хлеб,
Они нашу кровь, как воду, пьют — вся к видит, кто не слеп:
Им дела нет до наших мук, черней, чем ад, их души,
Доколе мы будем сидеть, ленивые, как клуши?

Они нас теснят, они нас казнят, О’Нила[111] они отравили,
Они посылают наймитов своих, чтоб родины нас лишили,
Пусть кровь застынет в жилах врага, будь он хоть стар, хоть молод,
У того, кто всё забирает себе, а нас обрекает на голод.

Неужто это Сарсфилда[112] край, родина Вольфа Тона?[113]
Вы сеяли волю, отчизны сыны, куда же упали зерна?
Куда делись те, кто принял обет, что вольность дарует нам?
В дыму и крови они нас спасли от рабства у англичан.

Скорее, коннахтцы, сходитесь сюда, где бы ни были вы —
Уж зреет семя свободы, мы скоро пожнем плоды.
Мы всё одолеем, мы их победим, им нас не вогнать в тоску,
Мы их перебьем, спалим их огнем, размелем врагов в муку.

Кухулин, Медб и все храбрецы, что с Альбионом дрались,
В те славные дни сражались они на смерть, а не на жизнь.
Так грянем же клич за наших святых,
за воинов древней Тары —
И он полетит из конца в конец
«ОТМЩЕНЬЕ ЗА КОННЕМАРУ»

Эпилог ПРИЗРАКИ ПРОШЛОГО

«История происходит в первом лице, но пишется в третьем. Поэтому история лишена всякой научной пользы».

Из сочинения Дэвида Мерридита в Новом колледже, Оксфорд, осенний триместр 1831 г., на тему «Почему история полезна?»

Здесь изложена история трех или четырех человек. Читатель догадается, что историй на самом деле гораздо больше. Расследование, проведенное членами городского совета, показывает, что в период с мая по сентябрь того злосчастного года в переполненный порт Нью-Йорка прибыли 101 546 эмигрантов. 40 820 из них были ирландцы. Неизвестно, сколько погибло в считанных сотнях ярдов от страны, которую сами часто называли «Землей обетованной». По некоторым данным, до двух третей от общего числа.

Прошло много лет, но кое-что не меняется. Мы по-прежнему говорим друг другу, что нам повезло выжить, хотя везение тут ни при чем: тем, что мы выжили, мы обязаны географии, цвету кожи и международным курсам обмена валют Быть может, люди нового века станут свидетелями нового положения дел, а может, те, кому не повезло, будут голодать, мы же по-прежнему будем считать голод «случайностью», а вовсе не логичной закономерностью.

1847 год. «Нищета философии» Маркса. «Макбет» Верди. «Математический анализ логики» Буля. «Грозовой перевал» Эмили Бронте. «Джен Эйр» Шарлотты Бронте. «Стихотворения» Ральфа Эмерсона. «Принципы коммунизма» Энгельса. В неизвестной стране, безымянном краю на широте голода умерло четверть миллиона человек.

Нас, пассажиров первого класса «Звезды морей», перевезли на Манхэттен субботним вечером 11 декабря, через четыре дня после убийства Дэвида Мерридита. В качестве извинения за неудобства, которые нам пришлось вытерпеть, компания «Серебряная звезда» вернула нам деньги за билеты и пригласила на прием с шампанским в фешенебельный отель. Тогда я единственный раз в жизни (а мне уже девяносто шесть лет) слышал, как ругается методистский священник. Преподобный Дидс наговорил директору такого, что тот долго не забудет. Как многие кроткие люди, он отличался удивительной отвагой, Генри Хадсон Дидс из Лайм-Риджиса, графство Дорсет. Наутро он вернулся на «Звезду» и сошел с нее последним, не считая капитана.

Пассажирам третьего класса пришлось задержаться на борту почти на два месяца, в течение которых их регулярно допрашивали полицейские и чиновники из ведомства по делам иностранцев. Трюмные пассажиры авансом оплатили дорогу, но не получили никакой компенсации. Да и шампанского, насколько я знаю, им никто не предложил.

В январе начали принимать меры, чтобы освободить запруженный кораблями порт, который к тому времени фактически превратился в плавучий рассадник инфлюэнцы, но на Манхэттен эмигрантов по-прежнему не пускали. Сараи и фермы на Лонг-Айленде и Статен-Айленде сдавали под карантинные пункты и изоляторы, но местные жители, обитавшие по соседству, так боялись заразы, что нападали на эти здания или устраивали поджоги. Тогда городские власти взяли в аренду большой участок земли в бухте острова Уорда — надежное место, чтобы разместить эмигрантов, пока они не вылечатся и не получат визу. Вскоре этот продуваемый всеми ветрами клочок базальтовой скалы, в которую молотом бьют волны Атлантики, превратился в постоянный центр размещения эмигрантов. О нищете его обитателей, пожалуй, свидетельствует тот факт, что за пять месяцев они запросили у властей 10 308 предметов «обычной одежды». И то, что эту одежду им предоставили так быстро, бесспорно, свидетельствует об истинных настроениях ньюйоркцев.

111

Оуэн О’Нил (1590–1649) — ирландский военачальник, один из вождей Ирландской Конфедерации. Воевал с англичанами, выступал за независимость Ирландии.

112

Патрик Сарсфилд (1655–1693) — ирландский военачальник, один из предводителей якобитов в войне против Вильгельма Оранского.

113

Вольф Тон (1763–1798) — основатель Общества объединенных ирландцев, участник восстания 1798 года в Ирландии.