Владилен Травинский
ЗВЕЗДА МОРЕПЛАВАТЕЛЯ
Магеллан
О тех, кто первым ступил на неизведанные земли,
О мужественных людях — революционерах,
Кто в мир пришел, чтоб сделать его лучше.
О тех, кто проторил пути в науке и искусстве,
Кто с детства был настойчивым в стремлениях
И беззаветно к цели шел своей.
Очередной выпуск серии «Пионер — значит первый» посвящен Магеллану, который 450 лет назад совершил первое кругосветное плавание. Повесть В. Травинского написана от лица соратника Магеллана — Антонио Викорати. На самом деле такого человека не было, но прототипом для него в какой-то мере послужил Антонио Пигафетта — участник кругосветного путешествия, автор книги-дневника о Магеллане.
Юный читатель встретится здесь с целым рядом непонятных слов, исторических личностей и географических понятий. Необходимые пояснения к этим словам он найдет в конце книги.
Решение
Жизнь моя на закате. Мне нет пятидесяти, но дрожание руки, боли в сердце и многие другие признаки говорят о том, что вскоре всевышний призовет меня к себе.
Я не боюсь смерти: то, что выпало на долю нам, спутникам Магеллана, делает человека бестрепетным. Но я должен успеть выполнить свой долг: рассказать о плавании и о нашем командоре[1], память о котором свята.
Да, руки мои дрожат, и, наверное, главная причина тому — беды, трудности и болезни во время нашего долгого плавания. Тело человека слабее его духа, и тяготы, не сломившие волю, могут одолевать сердце. Но я ни о чем не жалею. Я благодарю провидение за то, что оно даровало мне счастье быть свидетелем и участником подвига во имя добра и познания.
Все мы смертны. Однако люди продлеваются в веках своими делами. Уходят каменщики, а дома стоят; хоронят поэта, но поют его песни. В меру своих слабых сил и если на то будет согласие господа, я не позволю затоптать в пыль имя Фернандо Магеллана[2].
…Время меняет характер. Сейчас я строже смотрю на себя и на других, чем в те далекие годы, когда отблеск великого океана впервые лег на мое лицо. Я стал лучше владеть пером, чем мечом, быстрее мыслить, чем действовать, и многое понимаю глубже и холодней. Но стоит мне вспомнить апрельское небо над бухтой Сан-Хулиан[3] в стране, что лежит далеко на западе, и дрожание кинжала, который я держал в зубах, готовясь к абордажному прыжку, стоит представить вновь искрящиеся ледники, ползущие на нас в коричневом Патагонском проливе[4], или свайные дворцы Себу[5], проступающие сквозь теплый туман, — я опять чувствую волнение крови. И если бы сейчас открылась дверь и с порога командор Магеллан посмотрел на меня своим нелегким взглядом и сказал: «Антонио, друг мой, надо опять идти покорять планету», — я, не колеблясь, но радуясь, снял бы с гвоздя свой давно не чищенный шлем и занял у бомбарды[6] указанное мне место. И я уверен, что руки бы у меня не дрожали.
Итак, я, Антонио Викорати, патриций итальянского города Виченцы, рыцарь ордена Родосского[7], намерен рассказать, как надо и можно жить.
…Родился я в маленьком торговом городе, где отец мой занимал влиятельное положение, унаследованное поначалу и мной. Потом дела нашей семьи покачнулись; не могу не признаться, что по моей вине. У меня не было торговой хватки отца, моя тяга к обстоятельности, верности слову лишали меня той гибкости, изворотливости, что нужны любому торговцу. Пришлось поступить на службу.
Постепенно меня стали ценить, а жалованье мое повышалось. Я получил хорошее воспитание, открывавшее мне доступ в дома знатных покупателей, интересовался наукой о мореплавании и обеих Индиях[8].
Моим покровителям и в голову не приходило, что я увлекаюсь Индиями не ради работы, а как раз потому, что моя работа и моя жизнь мне не нравились.
Отец мой умер, когда я был мал, а мать была женщиной умной, но, увы, больной. Может быть, именно оттого, что ей приходилось долгое время проводить в постели, она приохотилась к чтению столь редких тогда книг о путешествиях. Она подолгу рассматривала рисунки, где высились бурые скалы Марокко, зеленые вулканы, встающие из пепельного океана, стояли темнокожие люди на песчаном берегу с синими птицами на плечах. Эту тоску о неведомом, высокую и благородную страсть любопытства матушка передала мне.
1
Командор — от франц. «commandeur» (предводитель) — в средние века одно из высших званий в духовно-рыцарских орденах; в эпоху великих географических открытий (и вплоть до сегодняшнего дня) — одно из воинских званий во флотах западных стран, означающее командира армады или эскадры.
2
Фернандо Магеллан — испанское произношение имени прославленного португальского мореплавателя. Антонио Пигафетта, автор записок о плавании Магеллана (см. Антонио Пигафетта, Путешествие Магеллана, М., Географгиз, 1950) называет его Фернан ди Магальяинш (Magalhaes); Стефан Цвейг — автор одной из лучших книг о Магеллане (см. Стефан Цвейг, Подвиг Магеллана, М., Географгиз, 1956) — именует его Фернаном де Магельяншем; в книге советского исследователя К. Кунина (см. К. Кунин, Магеллан. М., изд-во «Молодая гвардия», 1940) имя Магеллана звучит как Фернао де Магальяеш.
3
Имеются в виду трагические события в бухте Сан-Хулиан в Патагонии (49° 30′ ю. ш.), о которых речь пойдет ниже. Страна, «лежащая на западе», — Америка, открытая в 1492 году Христофором Колумбом, которую великий мореплаватель считал островами Западной Индии. Впервые понял, что открытые земли являются новой частью света, итальянский мореплаватель Америго Веспуччи (1451–1512). В 1503 году после одного из своих плаваний ом предложил назвать открытые Колумбом земли Новым Светом. Немецкие картографы Рингман и Вальдземюллер в 1507 году предложили назвать новую часть света Америкой, в честь Америго Веспуччи. Впервые это название появляется в 1515 году на глобусе Иогана Шёнера и относится к Южной Америке, в то время как открытые Колумбом земли назывались Антилией. В 1538 и 1541 годах картограф Герхард Меркатор перенес название Америка на всю часть света. В эпоху Магеллана это название еще не получило широкого распространения, и Антонио Пигафетта называет Южную Америку страной Верзин (так итальянец Пигафетта передает звучание португальского слова Бразил, то есть страна Бразил, или Бразилия, открытая в 1500 году португальцем Педру Альваришем Кабралом). В тексте автор для простоты восприятия называет ее Америкой.
4
Патагонским проливом называл Антонио Пигафетта знаменитый 550-километровый извилистый проход из Атлантического океана в Тихий, носящий ныне имя великого мореплавателя. Магеллан назвал его проливом Всех Святых (Todos los Santos) — в честь католического праздника, в который произошло само открытие. Впервые название «Магелланов пролив» появляется в 1525 году в инструкции, данной испанским правительством итальянскому путешественнику на испанской службе Себастьяно Кабото во время его плавания к устью Ла-Платы.
5
Себу — один из группы Филиппинских островов, открытых Магелланом и названных им островами Св. Лазаря, так как они были обнаружены в день этого святого (согласно католической традиции всем вновь открываемым землям давались имена святых, в день которых происходило открытие).
6
Бомбарда — старинное средневековое (XIV–XVI вв.) артиллерийское орудие, одно из первых в Европе; стреляло каменными и свинцовыми ядрами (дальность стрельбы 400–700 метров). Корпус бомбарды сваривался из длинных железных или бронзовых полос и скреплялся металлическими обручами; калибр доходил до 1000 миллиметров, вес их достигал иногда 16 тонн.
7
Орден Родосский (первоначально орден иоаннитов, или госпитальеров) — духовно-рыцарский католический орден, основанный во время первых крестовых походов в Палестине. В начале XIV века резиденцией ордена был о. Родос (отсюда одно из его названий), а с середины XVI века (по 1798 год) — о. Мальта, соответственно орден стал называться Мальтийским.
8
Собственно, в переносном смысле — открытием земель, так как эпоха великих географических открытий началась с поисков морских путей в Индию, приведших к открытию Вест-Индии (Америки).