— Он улыбается и машет рукой, — произнес Хайдхин. — Да, им что-то надо, и они надеются получить от нас помощь.
— Какой красивый у него плащ, — пробормотала Эдх. — Я думаю, Найэрда надевает одежду как раз из такой ткани, когда отправляется в гости к другим богам.
— Может быть, скоро она станет твоей.
— О, я не осмелюсь попросить.
— Эй, сюда! — гаркнул мужчина в шлюпке, самый крупный из них и рыжеволосый, несомненно, уроженец Германии, толмач. Остальные были самого разного вида, некоторые с такой же светлой кожей, другие темнее Хайдхина. Римляне явно привлекли на свою сторону много всякого народа. На всех были надеты туники, не закрывавшие голых колен. Эдх вспыхнула и отвела взгляд от корабля, где многие разгуливали вообще без одежды.
— Не бойтесь, — крикнул германец. — У нас дело к вам.
Хайдхин тоже покраснел.
— Альваринги не знают страха, — выкрикнул он. Голос его сорвался, и он покраснел еще гуще.
Римляне гребли к берегу. Двое на берегу ждали, кровь стучала у них в висках. Шлюпка заскрипела по гальке, один из моряков выпрыгнул и закрепил ее. Тот, в плаще, повел остальных вверх по песку. Он все улыбался и улыбался.
Хайдхин тверже сжал свое копье.
— Эдх, — произнес он. — Мне не нравится их вид. Лучше держаться подальше…
Но было поздно. Вожак выкрикнул приказ. Помощники рванулись вперед. Прежде, чем Хайдхин успел поднять оружие, его схватили. Кто-то зашел сзади и сжал ему руки в борцовском захвате. Он вырывался с пронзительными криками. Короткой палкой, на которую он не обратил внимания — банда высадилась без оружия, имея при себе лишь ножи, — его ударили по затылку. Искусный удар, лишающий сознания без серьезных повреждений. Он свалился, и его связали. Эдх рванулась бежать. Какой-то моряк схватил ее за волосы. Присоединились еще двое. Они швырнули ее на траву. Она кричала и отбивалась ногами. Еще двое прижали ей ноги. Вожак, ухмыляясь, встал на колени между ее распростертых бедер. Из уголка его рта бежала слюна. Он задрал ей юбку.
— Вы, звери, дерьмо собачье, я вас всех перебью… — слабо закричал Хайдхин, преодолевая разламывающую череп боль. — Клянусь богами войны, не будет покоя вашей породе, покуда я жив. Ваш Ромабург сгорит…
Никто не слушал. Там, где лежала распятая Эдх, римляне лишь сменяли друг друга.
1443 год от Рождества Христова.
Проследить путь Вагнио с момента его отплытия с Оланда оказалось нетрудно. Профессионализм и настойчивость быстро помогли им выяснить, что юноша с девушкой пришли к нему в дом из деревни, расположенной примерно на двадцать миль южнее. Но что случилось раньше? Следовало бы осторожно расспросить местных. Но вначале Эверард и Флорис собирались провести воздушную разведку в нескольких предыдущих месяцах. Чем больше они собрали бы предварительных данных, тем лучше. Вагнио вовсе не обязательно мог слышать о каком-нибудь событии, например об убийстве; возможно, семья могла замять такое дело. Или он и его люди не хотели откровенничать перед незнакомцем. Эверард просто не имел возможности заняться расспросами прежде, чем обстоятельства вынудили его переместиться из лагеря на морском берегу.
Оставив в укрытии лошадей и фургон, агенты вылетели вдвоем на двух темпороллерах. Методика поисков состояла в прыжках от точки к точке в определенном заранее пространственно-временном континууме. Если бы они обнаружили что-либо необычное, то установили бы более пристальное наблюдение в течение необходимого срока. Такой метод не гарантировал успеха, но все-таки это лучше, чем ничего. У них ведь не бесконечная жизнь, чтобы часть ее разбазаривать в здешней глуши.
В миле над деревней они прыгнули из середины лета на пару недель позже и повисли в безбрежной синеве. Воздух был слегка разрежен и холоден. Взгляд скользил над залитым солнцем Балтийским морем, холмами и лесами Швеции на западе, над Оландом, похожим на пеструю шерстяную ткань, над лугами, лесами, скалами и песком — но эти названия появятся у здешних мест лишь спустя много столетий.
Эверард повел сканером по дуге. Внезапно он замер.
— Есть! — закричал он в передатчик у ключицы. — В районе семи часов, видишь?
Флорис присвистнула.
— Да. Римский корабль, на якоре у берега? — (Задумчиво). — Хотя скорее, галло-римский, откуда-нибудь из Бордо или Болона. Они не имели постоянных торговых контактов со Скандинавией, ты сам знаешь, но в хрониках упоминается несколько официальных визитов и вояжей случайных предпринимателей в Данию и дальше. Добыча их потом проходила длинную цепь посредников. Особенно янтарь.