Поздно вечером, не дождавшись, когда Вадим придет домой, Надежда легла спать. Настроение было скверное. Раньше ей казалось, что законы для всех людей одинаковые, а тут вдруг говорят — прописку не так-то легко получить. Но ведь все люди, которые работают, получили ее! Она решила завтра же пойти в милицию и попросить прописку. Потом она вспомнила, что Вадим велел ей перебраться к соседке, Полине Ивановне. Надежда обрадовалась. «Лучше жить у женщины, чем у неженатого мужчины», — подумала она.
Не веря в Бога, девушка все-таки перекрестила подушку и перевернула ее, шепча про себя слова заговора, веря при этом, что сновидения не будут мучать ее по ночам. Она делала это почти всегда, но они возникали, красочные или простые черно-белые. Прабабка учила ее разгадывать сны, и на следующий день Надежда ломала голову, чего ей ждать — плохого или хорошего.
В эту ночь ей приснился неприятный сон. Стоит она на распутье трех дорог и не знает, куда лучше пойти. Наконец решила идти по средней, но только ступила туда, как сразу стало темнеть, с каждым шагом идти делалось все труднее и труднее, холод пронизывал ее, ноги тонули в грязи. Потом вдруг она оказалась на зеленой лужайке. Стало светло, Надежда с облегчением вздохнула. Но вот снова она стоит на этой ужасной дороге. У нее нет больше сил идти, ноги подкашиваются. Она пытается позвать кого-нибудь на помощь, но вокруг ни души. В это время чей-то голос тихо говорит ей: «Надежда, посмотри, это твоя жизнь, ты сама ее выбрала, и дороги обратно нет. Посмотри, что позади тебя». Девушка оглянулась и увидела пропасть. Она снова пошла вперед, и стала перед ней высокая черная гора. Надежда начала карабкаться вверх, цепляясь руками за скользкие камни, то и дело сползая вниз. Ей стало страшно при мысли, что внизу пропасть, но что-то подсказывало ей: на другой стороне горы — прекрасные зеленые луга, все в цвету, там кончатся ее мучения. И она вновь пытается преодолеть эту гору, но гора становится все выше и выше…
На этом она проснулась.
«Какой отвратительный сон, — подумала девушка, — я еще не выбрала никакой дороги. И вообще, что все это значит?»
Она уже была на кухне, когда Вадим вышел из спальни. «После завтрака я познакомлю тебя с Полиной Ивановной, — сказал он, — а вечером пойдешь к ней, побудешь там дня три. Я, кажется, нашел тебе одну работу. Думаю, ты справишься. Сейчас пока это не очень трудно, а потом, вероятно, станет хуже. Надо ухаживать за больным стариком. У него рак, сейчас он сам еще доходит до туалета, но может случиться, что он не сможет больше вставать. Ум у него в полном порядке, только силы иссякают. Ты не волнуйся, я всегда помогу, если надо будет. Этот старик мой родственник, человек с большими заслугами, бывший комиссар».
— А кто за ним сейчас ухаживает? — спросила Надежда.
— Пока никто, я заскакиваю, заношу продукты, приходит медсестра делать уколы, — ответил Вадим. Про Андрея он промолчал.
— Там есть свободная комната, в которой ты сможешь расположиться. Если понравишься старику, тогда, может быть, он поможет тебе.
Надежда решила не подавать виду, что ей не очень-то нравится ухаживать за больным стариком. Никогда ей это не нравилось, но что делать, — сейчас у нее не было другого выхода. Кроме того, она не понимала, какую помощь может оказать ей больной старик.
«Схожу к Полине Ивановне, а потом пойду узнавать о прописке», — подумала Надя. Вадим в это время разговаривал с соседкой по телефону. «Да, хорошо, ясно. Нет, только на три ночи. Да. Да. Ну что вы, Полина Ивановна, я вас не обижу. Моя дальняя родственница, не человек с улицы. Не утруждайтесь, пожалуйста. Очень любезно с вашей стороны». Он повесил трубку и сказал: «Полина Ивановна сейчас сама поднимется к нам. Но если она спросит, кем ты доводишься мне, скажи, что родственницей. Она не хочет пускать к себе посторонних. Скажи, что твоя бабка и комиссар Богустов двоюродные…»
Не успел он договорить, как в дверь позвонили. Вадим пошел открывать, и Надежда увидела высокую, уже немолодую женщину в темном платье, обрамленном белым кружевным воротником. У женщины была химическая завивка, лицо ее было напудрено слишком сильно, губы подкрашены бантиком. «Наверное, это было модным лет сорок назад», — подумала Надежда. Полина Ивановна внимательно посмотрела на девушку и затем обратилась к Вадиму: «Ладно, пусть она приходит часов в шесть вечера, я уже вернусь с работы». Потом, повернувшись к Надежде, милостиво кивнула: «До вечера!» — и направилась к двери.
«До вечера!» — в один голос произнесли Надежда с Вадимом.
Закрыв дверь и вернувшись в комнату, Вадим радостно заметил: «Вот видишь, как ты сразу ей понравилась. Если бы ты не понравилась, она бы тут же сказала. Она прямой человек, хитрить не станет».