Зимние сумерки сгущались очень быстро, стало совсем темно. До вокзала было еще далеко. Увидев вдали машину, Надежда подняла руку, машина остановилась. «Черт, черная “Волга”», — промелькнуло в голове. Не говоря, куда ей надо, она забралась в машину, все еще дрожа от холода.
— Здравствуйте, ну и мороз, я совсем окоченела, — сказала она.
— Русская зима должна быть морозной, — сказал водитель низким, красивым голосом.
Надежда с интересом посмотрела на него. В темноте она разглядела красивый мужской профиль. Мужчина почувствовал ее взгляд и тоже посмотрел на Надежду. Глаза их на секунду встретились. У Нади словно электрический ток прошел по телу, в горле пересохло, и она с трудом проговорила:
— Извините, я не спросила вас, куда вы едете?
— Сам не знаю, просто дома стало тоскливо, решил покататься по городу, — сказал он.
— Тогда поедем в Комарово, — Надя сама испугалась своих слов.
— Комарово, так Комарово.
Надежда сидела молча, пытаясь понять свой поступок. Ехать с незнакомым мужчиной! Что он может подумать о ней? А впрочем, какое это имеет значение — решила она наконец. Ведь это только одна ночь! Ей захотелось провести с этим человеком ночь, а потом исчезнуть и больше не видеть его никогда, не знать его имени, не знать, чем он занимается.
Ехали по Выборгскому шоссе. Надежда залюбовалась заснеженными деревьями, луной, мерцающей между ними.
— Люблю полнолуние. На многих людей оно действует плохо, а меня это успокаивает, — сказала она.
— А у меня в полнолуние наступает бессонница. Иногда не знаю, что и делать в такие ночи, — тихо засмеялся ее спутник.
— Если бы мне не спалось, я бы выходила из дома и бродила под луной.
— Одному бродить надоест, — снова засмеялся водитель.
— Хорошо, сейчас мы будем бродить вместе, — улыбнулась Надежда.
Наконец приехали в Комарово, Надя показала дорогу к дому и предложила:
— Не будем зажигать свет, лучше я разожгу камин.
Держась за руки, они медленно вошли в темную комнату.
— Садись в кресло, — сказала Надежда, — я разожгу огонь и достану шампанское. Оно должно быть в холодильнике.
Вскоре комната наполнилась таинственным светом, по стенам заплясали блики.
Принеся бутылку и фужеры, Надежда опустилась на огромную медвежью шкуру, предложив своему гостю присесть рядом. Тот сел возле нее, открыл бутылку и наполнил бокалы.
— За что мы выпьем, прелестная незнакомка? Могу ли я узнать твое имя? — тихо спросил он.
Надежда смотрела вдаль, едва сдерживая нахлынувшее чувство. Красивое лицо незнакомца было близко, совсем близко. Он улыбался. Держа в одной руке бокал, Надежда другой рукой стала расстегивать пуговицы на его рубашке и, наклонившись, нежно поцеловала его в шею.
— Я потом скажу как меня зовут. Выпьем за эту лунную ночь, — прошептала она ему на ухо, кончиком языка коснувшись мочки. Он рукой приподнял ее лицо за подбородок и нежно прикоснулся губами к ее губам. Надя залпом осушила бокал, отбросила его в сторону и сама начала медленно снимать платье, не отрывая глаз от незнакомца. Потом, стоя на коленях перед ним, она принялась раздевать его, осыпая горячими поцелуями. Мужчина медленно опустился перед ней.
Оба они дышали тяжело и часто. Наде казалось, что ее тело стало особенно нежным и податливым. Мужчина гладил ее грудь и плечи, его руки — нежные и грубые одновременно — доставляли Наде несказанную радость. Она почувствовала, что ее бьет дрожь, что она не может больше терпеть, не может сдерживаться. Глаза незнакомца тоже горели от вожделения, еще несколько мгновений — и их тела слились воедино. Надя стонала от страсти, то притягивая его голову к себе и впиваясь в его губы, то отталкивая и глядя на него затуманенным взглядом. Он обнимал ее, вдыхая запах ее волос.
Их тела поблескивали при лунном свете, блики огня прыгали по комнате. Наконец, вскрикнув от удовольствия, она, тяжело дыша, опустилась на медвежью шкуру.
Они лежали какое-то время молча. Потом Надя встала и подошла к окну. Луна висела прямо над домом.
— Мне кажется, такой ночи еще никогда не было. Мне почему-то совсем не хочется спать. Посмотри, как красиво, — сказала она, повернувшись к своему другу. Тот глядел на нее, улыбаясь.
— То, что я вижу перед собой, — еще красивее. Почему ни один художник не написал такой картины: обнаженная молодая женщина стоит у окна, а лунный свет льется через окно? — тихо проговорил он. Его голос, густой и красивый, действовал на Надю завораживающе. Впервые ей не хотелось никуда бежать от мужчины; она опустилась перед ним на медвежью шкуру. Теперь он осыпал Надежду поцелуями, ласкал ее, пока она снова не застонала от страсти…