— Что с погодой? — Поинтересовался Уас Ло.
— Дождь, — ответил капитан Шол.
Друг за другом по узкому проходу между двумя рядами противоперегрузочных кресел вышли в инженерный отсек и, пройдя его, оказались у серого люка шлюзовой камеры. Капитан Шол говорил:
— Мы безоружны. Единственная наша защита — наш статус. Прошу соблюдать осторожность в общении с аборигенами, никуда не лезть. — Последнее он произнес, глядя на топтавшегося у люка Джила Ри: — Я надеюсь, что все обойдется.
— Вы слишком пессимистично настроены, Раул, — произнес Уас Ло: — Думаю, что нас уже встречают.
Приемный комплекс, построенный более двух столетий назад, казался пустующим и забытым. На голых, покрытых черной плесенью стенах, горели редкие, уходящие в пустоту безжизненных коридоров, запыленные лампы. Люди с Зари спустились вниз по трапу, остановились, осмотрелись.
Приемная площадка, окруженная высокими стенами комплекса, имела диаметр около трехсот метров и могла при необходимости принять тяжелый, грузовой космолет. С темного неба, затянутого свинцовой облачностью, лился мелкий, унылый дождь.
— Нда, — произнес Раул Шол, глядя вверх этого огромного, бетонного колодца, на его лицо падали капли дождя: — Похоже у них тут всегда так.
— 39 — не самый подходящий для жизни мир. — Уас Ло смотрел сейчас вперед в полумрак дальней стороны площадки, где едва угадывались призрачные, немые тени: — Когда то эта планета носила название «Искра». Еще до Большой Вспышки.
Безмолвные тени у стены стали приближаться к зарянам, слышался гулкий звук шагов идущих.
Встречающих было десять человек.
Джил стоял рядом с Уасом Ло, как и подобает представителю ССМ. Первое, что бросилось ему в глаза — это их болезненная, синюшная худоба, словно этих людей мучает какой — то недуг.
Все встречающие были одеты одинаково, в длинные черные балахоны — плащи, из — под которых виднелись черные костюмы с высокими, наглухо застегнутыми воротниками. Серые лица — маски, гладкие и необъяснимо отталкивающие, казалось лишенные всяких эмоций, смотрели на гостей больными, с пожелтевшими белками, глазами.
Здесь было жарко и душно.
Встречающие остановились от зарян в трех шагах, и вперед выступил высокий, больного вида мужчина, с узким обветренным лицом. Он поднял облаченную в черную перчатку руку, и произнес по зарянски:
— От лица моего народа, я рад приветствовать вас на нашей планете. Меня зовут Ккап Ппак. Я являюсь официальным представителем властей. Я так же уполномочен решать все вопросы, связанные с вашей инспекцией.
Уас Ло так же, подняв правую руку в приветственном жесте, ответил спокойно:
— Рад нашей встрече, господин Ппак. Я представитель Совета Содружества Миров, посол Уас Ло. Это, — он указал на Джила Ри: — представитель ССМ Джил Ри. Мы с вашей помощью проведем запланированную инспекцию, после чего я вынесу решение о дальнейшем сотрудничестве Совета с вашим миром.
Раула Шола, Лину Сью и Марро Камро дипломат представлять не стал.
Встречающие и заряне церемонно поклонились друг другу, после чего Ппак сказал уже менее официально:
— Господин посол, вы в курсе наших трудностей, поэтому я не стану объяснять вам сложившуюся ситуацию. В целях вашей безопасности, следуйте за мной и не отклоняйтесь от заданного маршрута. Сейчас мы с вами выйдем из этого комплекса и на машинах, отправимся к зданию директории, где для вас уже готовы места. Вы наши дорогие гости и нашей радости нет предела.
Слушавший его Джил не уловил в словах Ппака какой либо радости — серый, унылый человек, серый, унылый голос.
Уас Ло ответил:
— Благодарю вас за гостеприимство, господин Ппак.
Джил посмотрел на группу встречающих.
За исключением небольшой разницы в росте, они ничем не показались ему различны, как один худы и бледны, лица на первый взгляд были лишены индивидуальных черт. Люди — приведения, люди — манекены.
Ппак жестом руки указал зарянам следовать за ним, и вот вся процессия направилась к лишенному двери, широкому проему в монолитной бетонной стене.