— Нет, но это самый лучший из всех, что у нас есть.
— Не считая убийства Профа, — тихо проговорила она.
— И ты туда же? — сказал я. — Ночной Сокол тоже говорил, что нам следует его убить.
— Ты же сам знаешь, что он хотел бы именно этого, Дэвид. В смысле — состроил бы суровую физиономию и заявил: «Только не пытайтесь меня спасти. Делайте, что должно». — Она замолчала. — Он убил Вэл, Дэвид. Ее и Экселя.
— Это не его вина, — быстро возразил я. — Мы все это уже давно обсудили.
— Знаю. Просто… ты ведь не дал Стальному Сердцу второго шанса? Слишком опасно. Ты должен был спасти го род. Отомстить. Почему на этот раз все иначе?
Я навел прицел на зашевелившиеся кусты, откуда выскочил дикий кот и умчался прочь.
— Речь ведь на самом деле не о Профе? — спросил я Миззи.
— Может, и нет, — призналась она. — Я знаю, что сейчас все иначе. Мы знаем секрет слабостей эпиков и прочее блабла-бла. Но я все думаю… почему мстишь ты, а не я? Что насчет моих чувств, моей злости? — Она несколько раз стукнулась головой о подголовник сиденья. — Бла-бла-бла… похоже, я чересчур разнылась. «Эй, Дэвид, мне хочется прикончить твою подружку. Почему ты мне не разрешаешь?» Извини.
— Понимаю твои чувства, Миззи, — ответил я. — В самом деле понимаю. И не думай, будто я не упрекаю себя за то, что так долго пытался убивать эпиков лишь затем, чтобы в итоге связаться с Меган. Кто бы мог подумать, что любовь и ненависть настолько похожи?
— Кто? — переспросила Миззи. — Да в общем-то, любой философ.
— Что, правда?
— Угу. Да и во многих рок-песнях про это поется.
— Ничего себе.
— Знаешь, Дэвид, порой здорово заметно, что ты вырос на оружейной фабрике.
Абрахам закончил свои дела и вернулся к джипу. Я чувствовал, что мне следовало бы дать Миззи более развернутый ответ, но что я мог ей сказать?
— Мы поступаем так не просто потому, что Проф нам нравится, или из-за моих чувств к Меган, — тихо проговорил я. — Мы едем в Ильдитию, чтобы спасти Джонатана, потому что мы проигрываем, Миззи. Мстители — единственные, кто когда-либо сражался с эпиками, а теперь их практически не осталось. Если мы не придумаем, как изменить ход событий и остановить этих монстров, человечеству придет конец. Мы не можем их постоянно убивать, Миззи. Это слишком медленный процесс, а мы слишком уязвимы. Нам придется найти способ, как отвратить их от тьмы. Мы спасаем Профа не просто ради него самого. Он, вероятно, предпочел бы умереть. Но мы все равно его спасем, потому что нам нужна его помощь. И мы должны доказать, что наша цель вполне достижима.
Миззи медленно кивнула. Абрахам забрался в машину, и я опустил винтовку.
— Похоже, придется мне задавить в себе жажду мести, — сказала Миззи. — Как следует ее придушить.
— Нет, — ответил я.
Она посмотрела на меня.
— Поддерживай в себе этот огонь, Миззи, — сказал я, показывая вверх. — Но выбирай реальную цель. Того, кто на самом деле убил твоих друзей.
В небе висела яркая красная точка Напасти, словно лазерная метка в прицеле, видимая каждую ночь.
Миззи кивнула.
Абрахам завел машину, не спрашивая, о чем мы разговаривали. Когда мы тронулись с места, моргнул мой телефон, и я откинулся на спинку сиденья, ожидая очередных подтруниваний со стороны Меган.
Но ее короткое сообщение заставило меня похолодеть.
«Поторопитесь. Мы решили провести разведку в окрестностях города. Тут что-то нечисто».
«Что?» — поспешно написал я в ответ.
«Канзас-Сити. Его больше нет».
Я пробовал придумать подходящую метафору для хруста шлака под моими ногами. Словно… словно лед на… Нет.
Передо мной простиралась обширная, покрытая расплавленным камнем пустыня, которая когда-то была Канзас-Сити. У меня не находилось слов, чтобы описать увиденное. Единственное, что приходило мне в голову, — «печальная картина».
Еще вчера здесь находился один из центров цивилизации. Да, здесь властвовали эпики, но тут существовала жизнь, культура, общество. Люди. Десятки, возможно — сотни тысяч.
И теперь их не стало.
Присев, я провел пальцами по гладкой поверхности. Она была все еще теплой, и я знал, что она, вероятно, не остынет еще много дней. Взрыв превратил здания в горы расплавленного камня и стали. Землю покрывали небольшие гребни из стекла, похожие на замерзшие волны высотой не больше пары сантиметров. Отчего-то они создавали ощущение ураганного ветра, дующего из эпицентра разрушений.
Все жившие здесь люди перестали существовать. Я молился Богу — или тому, кто мог меня слышать, — чтобы кто-то из жителей успел покинуть город до взрыва. За моей спиной раздались шаги Меган. Ее стройную фигуру освещали лучи утреннего солнца.