Идущая впереди Мио свернула за угол. Меллани ускорила шаг. За поворотом в пятидесяти метрах перед ней ярко горел указатель станции. Мио исчезла.
«Где же…»
Меллани огляделась: женщина не переходила на другую сторону улицы. Магазины были еще закрыты, и она не могла скрыться внутри одного из них.
— Проклятье!
А ведь план казался ей превосходным: проследить за Паулой Мио до самого места ее работы — тогда можно было бы догадаться, чем она занимается для Бурнелли. Или для кого-то другого. В любом случае это дало бы несколько интересных зацепок, чтобы Алессандра могла взяться за Мио.
— Никудышный из вас оперативник.
— Ах!
Меллани развернулась: Паула стояла перед ней с зонтом в руках, насмешливо разглядывая девушку.
— Взлом закрытой городской базы данных официально запрещен. Поль Гремли, услугами которого ты воспользовалась, чтобы получить доступ, достаточно взрослый парень, чтобы об этом знать.
— И что, ты нас теперь арестуешь?
— Нет. Ему будет предъявлено официальное обвинение. Дело закончится штрафом и, возможно, конфискацией оборудования.
— Сука!
— Он нарушил закон. Как и вы. Удостоверение репортера не дает права переступать закон, мисс Рескорай. Вы должны подчиняться правилам, обязательным для каждого гражданина, как бы это не вредило вашей так называемой работе.
— Я никогда не слышала о Поле Гремли. Ты ничего не докажешь.
Взгляд Мио стал жестче.
— Мне и не придется этого делать. Вы вмешиваетесь в личную жизнь государственного служащего, а это уже нарушение.
— Ты больше не работаешь… — Меллани сделала глубокий вдох. — Прошу прощения, я просто хотела взять интервью.
— Я не даю интервью. Об этом известно всем вашим коллегам.
— Но ты могла бы сказать мне, есть ли подозреваемые по делу об убийстве Бурнелли.
— О новостях расследования можете узнать в отделе Флота по связям с общественностью.
— Им не хватает твоих способностей. Если они кого-то и поймают, то только благодаря твоим наработкам. Я хочу узнать все с самого начала.
— Лесть меня не трогает.
— Я тебе не льщу. Я тебя презираю, но я реалист.
Рядом с ними притормозил темно-серый лимузин, и его задняя дверца приоткрылась.
— Зря тратите время, гоняясь за мной, — сказала Мио. Черный зонт, свернувшись, превратился в трость. — Если бы вы даже преуспели, там, куда я направляюсь, вы не нашли бы ничего интересного.
— А где я могу отыскать что-то интересное?
— По правде говоря, не знаю. Можете попытать счастья в космосе, в далеком космосе.
Она села в лимузин, и машина отъехала.
Меллани осталась под дождем, глядя вслед удаляющимся бархатным красным огням.
— Это правда, что она никогда не лжет? — спросила она у РИ.
— Она действительно никогда не прибегает к откровенной лжи, хотя способна несколько модифицировать истину, если это на пользу ее расследованию.
«Черт. Далекий космос? Кто имеет представление о далеком космосе?»
Накануне вечером на Высоком Ангеле был праздник: из очередного полета вернулся «Святой Асаф», и капитан Макклейн Гилберт доложил, что никаких признаков червоточин праймов обнаружено не было. Затем он вместе с адмиралом Каймом и капитаном Оскаром Монро отправился наблюдать за стартом «Неустрашимого». Этот военный корабль разительно отличался от «Второго шанса» и других разведчиков: он был заключен в трехсотметровый корпус каплевидной формы с восемью плоскими радиаторами на корме, выполнявшими дополнительные аэродинамические функции. Экипаж из тридцати человек обслуживал четыре гипердвигателя, позволявшие развивать скорость в один световой год в час. Защиту обеспечивали семь уровней силового поля и корпус со сверхпрочными молекулярными связями. Каждая из пятидесяти ракет «Неустрашимого» несла по пятнадцать независимых боеголовок с зарядом в сто мегатонн, способных отклонять энергетические потоки; кроме того, на корабле имелось тридцать лучевых орудий. Для питания энергией гипердвигателей и оружия на «Неустрашимый» было установлено пятнадцать сверхмощных нуль-батарей. Керенск, снабжавший энергией весь разведочный флот, уже не мог справиться с зарядкой таких устройств, и ККТ пришлось тянуть сверхпроводящие линии с другой планеты. Потребность в новых генераторах вызвала повышение цен акций энергетических компаний по всему Содружеству, в то время как их владельцы сражались за право снабжать строящийся флот гигаваттами электричества.