Ира впервые в жизни ощутила необыкновенную сладость и вместе с ней головокружение. Они неудержимо целовали друг друга. Ира почувствовала, как Олег от желания задрожал. Продолжая его целовать, она легла рядом и стала расстегивать на себе кофточку. Она сама горела желанием. Ее рука медленно скользнула вниз и коснулась его упругого мужского достоинства…
Олег моментально пришел в себя и с силой оттолкнул Иру так, что она упала с кровати.
— Олег…
Но он, опираясь на руки, подтянулся к спинке кровати.
— Уходи… И никогда больше не позволяй себе подобного.
Но та, не обращая внимания на его слова, не скрывая своей радости, наклонилась к нему и шепотом произнесла:
— Если бы ты знал, как мне хорошо!
Они услышали, как в прихожей открылась дверь. Ира вскочила и стала застегивать кофточку.
— Вы ужинали? — спросила заглянувшая к ним Елена Владимировна.
— Нет, мама. Мы ждали тебя.
Когда мать вышла, Олег, посмеиваясь, сказал:
— Ты на себя в зеркало посмотри! Красная, как рак.
Ира встала, подошла к зеркалу. С разных сторон осмотрела себя и лукаво улыбнулась.
Она повернулась к нему.
— Что ты ответишь?
Олег продолжил ей в тон:
Он замолчал.
— А дальше? — спросила Ира.
— Не помню.
— А ты своими словами.
— Ну, красивая…
— Как грубо! — Ира наморщила лоб. — Надо было в школе учить Пушкина… Олег, только ответь честно. Когда я зашла к тебе в спортзал и ты увидел меня, сразу влюбился?
— Даже в мыслях не было. Но мне понравились твои глаза.
— Почему?
— Не знаю. Я до сих пор не могу привыкнуть к твоим глазам. От них исходит такое тепло… Они словно зовут к себе.
— А я, как только увидела тебя, сразу влюбилась! А ты меня когда полюбил?
— Вот станешь олимпийской чемпионкой, тогда и скажу.
— Но до Олимпийских игр еще два года!
— Ничего, они пролетят, как один день.
— Если бы они действительно пролетели так быстро, как ты говоришь…
— Спешить не надо. Жизнь у тебя еще не началась, а ты годы готова превратить в дни. Радуйся молодости! Ты лучше ответь мне: будешь ходить на тренировки?
— Да!
В комнату вошла мать. Она поставила поднос на стол.
— Приятного вам аппетита!
— Спасибо, мама.
Рано утром Ира явилась на тренировку.
— Доброе утро, Константин Петрович! — и, неожиданно чмокнув тренера в щеку, она побежала в раздевалку.
Тот, глядя ей вслед, покачал головой.
— Сумасшедшая, до инфаркта доведет.
Ира тренировалась с удвоенной силой. После тренировки Обухов подошел к ней.
— Если так будешь работать каждый день, непременно станешь олимпийской чемпионкой.
— В этом можете не сомневаться. Тренироваться я буду в поте лица!
— И больше никаких фокусов?
— Обещаю: никаких капризов и фокусов.
Он недоверчиво посмотрел на нее. Та, лукаво улыбаясь, поднесла ладонь ко лбу и громко провозгласила:
— Даю честное пионерское!
В конце марта Ира была уже в Москве, на двухнедельных сборах. Перед самым вылетом в США собрали гимнастов сборной страны. Ждали приезда представителя ЦК КПСС, который должен был провести с ними беседу. Его долго не было. Старший тренер сборной Кныш нетерпеливо поглядывал на часы. Пора было ехать в аэропорт. Но вот появился довольно элегантного вида мужчина, поздоровался, окинул взглядом присутствующих и тихим голосом начал свою речь: «…запрещается без разрешения начальника команды выходить из гостиницы… нельзя вступать в разговоры с посторонними… нельзя давать интервью журналистам без согласования с тренером!… Многие из вас впервые едут в Штаты. Не забывайте, что вы представители великой державы!.»
Из его пространной речи Ира твердо усвоила, что американцев надо остерегаться. Закончив тщательный инструктаж, он представил гимнастам начальника команды. Это была высокая, яркая блондинка, пышный бюст которой едва умещался в кофточке.
— Давайте познакомимся. Я Терехова Луиза Викторовна. Не хочу повторяться, уже достаточно четко сказано, что можно, а что нельзя. Добавлю только: у нас с Америкой особые отношения и вы об этом не должны забывать. Перед нами поставлена задача: доказать американскому народу, что несмотря на то, что мы не поехали к ним на Олимпийские игры, мы являемся самой сильной гимнастической командой мира…