— Слава, — поинтересовался я у Станистава Густавовича после того, как вернулся домой — тут, оказывается, советское правительство возжелало Соколы в варианте "для самых богатых буржуев", причем, с учетом запасных моторов, контракт они притащили на миллион долларов. Интересно, откуда у них деньги?
— Известно откуда: Россия сейчас снова становится крупным экспортером зерна, да вдобавок некоторые химические производства твои восстановили. Серной кислотой, например, они всю Европу теперь обеспечивают, масла нефтяные, керосин с бензином. Самим-то им много не нужно, вот экспорт и растет — а кто откажется-то, если цены копеечные?
— Почему самим не нужно? Только на гидролизные заводы кислоты нужно…
— Все твои бывшие химзаводы теперь в концессии у "Фарбен", а немцам гидролизные заводы в России не нужны. Баку и Грозный теперь у французских Ротшильдов, медь и свинец — у англичан. Они, конечно, платят — кто пять процентов от добытого или произведенного, кто семь — и правительству хватает. А русских рабочих и крестьян кормить — им-то зачем? Поэтому жрать в России особо тоже нечего…
— Не понял: жрать, говоришь, нечего, а экспорт зерна растет?
— Хлеба-то у них пока хватает: все же их "пролетариат" крестьян зажал так, что те и пикнуть не смеют. А вот чего-то еще — нету. Мяса нет, с рыбой тоже все грустно стало. Сейчас, по расчетам, у них уровень жизни примерно такой, как был в середине девяностых. Но на этот уровень очень сильно давит пятимиллионная армия, так что грустно всё.
— И народ не бунтует? — усмехнулся я.
— Ну, во-первых, пятимилионная армия, причем армия территориальная — не побунтуешь особо. А во-вторых, у большевиков, к моему удивлению, очень грамотно поставлено дело пропаганды. Так что в основном народ это правительство поддерживает, в городах — так абсолютное большинство за большевиков.
— Непонятно: ведь если мне, скажем, жрать нечего, то вряд ли я буду поддерживать правительство, которое оставило меня без еды.
— Ну так это ты знаешь, кто тебя без еды оставил. А народ в России "знает", что без еды его оставили происки империалистов, недобитые буржуазные элементы, кулаки. Кругом одни враги — но скоро наступит мировая революция и сразу жизнь станет раем. А пока — запрет на забастовки на предприятиях концессионеров эту мировую революцию приближает.
— И кто же у них такой умный пропагандой руководит?
— Как кто? Ульянов, то есть Ленин. Демагог, конечно, пробы ставить некуда — но когда никому другому слова не дают, то люди верят ему. В армии, конечно, Троцкий заправляет, но это, мне кажется, недолго продлится.
— И почему?
— Троцкий слишком много власти загреб. Сейчас он уже живет при этом самом коммунизме — но только он лично и его семья. Так что завистников — и, соответственно, врагов, он уже нажил немало, и его скоро начнут убирать "обездоленные". А Ленин тут все очень ловко народу объяснит… кстати, его, похоже, руководители этой революции так и не просчитали. Ему-то роль ширмы была назначена, а он себя очень ловко превратил в знамя. Все, что в стране хорошего — это лично товарищ Ленин сделал. А все плохое — это товарищи из синагоги не досмотрели. Ты списочек-то свежерасстрелянных за последние года три-четыре глянь: все, как один, "не отреклись от старых заблуждений, внушенных им еще в Бунде". Ну, для разнообразия парочку нацменов прихватили — но мелочь всякую, а так… Икону из себя лепит, скоро молиться на него будут.
— И как скоро?
— Саш, я все же планированием занимаюсь, а не предсказаниями. И живу не в Дельфах, так что вопрос твой явно не ко мне. А если смотреть с точки зрения чистой экономики, то первая же засуха приведет страну к абсолютному краху. Впрочем, если засухи еще года три не случится, то страна и без нее развалится. Ее уже чуть ли не в открытую "концессионеры" делят, причем вместе с населением. Уж полгода как большевики закон приняли, запрещающий самостоятельно увольняться с предприятий.
— Может, все же воспользоваться предложением Малинина?
— Ты о чем? Думаешь захватить Россию маньчжурской армией?
— Это я с расстройства глубокого безумные мечты озвучиваю…