Серёжка так долго смотрит на звёзды, что ему начинает мерещиться, будто то не звёзды, а далёкие рассеянные в пространстве костры. Постепенно они удаляются, словно погружаются под воду, и оттуда, из-под воды, глядят на него круглые немигающие глаза рыбы. В недоумении он разлепляет веки и опять видит ясные, чёткие звёзды. Однако скоро они расплываются снова, и снова на их месте появляются то костры, то огромные глаза рыбы.
Тёплый розовый свет касается Серёжкиных век. Он пробует открыть глаза — и сейчас же сквозь ресницы врывается слепящий поток света. Где он?! В одно мгновение в голове проносятся закатное небо, фигура отца, костёр, звёзды… И необъяснимый восторг врывается в него вместе с солнцем. Он ночевал на берегу реки!
Он пытается встать, но не тут-то было: целый ворох вещей навален на него сверху. Вдруг, одним махом сбросив с себя одеяла и куртки, он вскакивает в страшном испуге. Отца рядом нет! Отец, несомненно, давно удит, а он, Серёжка, проспал утренний клёв! Хотя, пожалуй, он больше разыгрывает испуг. Ведь раз отца нет, значит, клёв ещё не кончился.
На тусклой от росы траве лежит удочка. Она мокрая и холодная на ощупь. Рядом — консервная банка с червями, заботливо оставленная ему отцом. От нетерпения Серёжка путается в свитере, мотает головой, наконец высвободившись, бежит с удочкой к воде. Справа, за ближним семейством камышей, он успевает заметить плечи и голову отца и плавно изогнутую линию удилища. И снова непонятная буря радости обрушивается на него. Ему почему-то хочется громко захохотать или крикнуть что-нибудь отцу. Но он знает, что на рыбалке не полагается шуметь, и потому лишь подпрыгивает на бегу, да так высоко, что это почти похоже на полёт.
После того как непослушный червяк наконец нанизан на вопросительный знак крючка (по всем правилам, как учил отец), и наживка после третьей попытки заброшена на нужное расстояние от берега, и поплавок успокоился, после того как Серёжка истоптал песок у кромки воды — у него вдруг клюнуло! Впервые в жизни!
Сперва он даже не понял, что произошло: поплавок исчез… Лишь мелкие колечки разбегались на его месте по дремотной, чуть туманной поверхности воды. Он даже рассердился: что за шутки?! — недоуменно потянул и тотчас ощутил сопротивление! Что-то живое, сильное двигалось на том конце снасти. Оно так упорно тащило лесу к себе, что Серёжка одной ногой угодил в воду. Удочка изогнулась ещё сильнее и дёргалась, как живая. «Есть!» — огнём полыхнуло по Серёжкиным щекам. Сердце забилось так сильно, что, казалось, это от его ударов вздрагивает удочка. Стиснув удилище обеими руками, задыхаясь, Серёжка шарахнулся к берегу. На поверхности реки возник тёмный бугорок и пошёл зигзагами, затем погрузился снова. «Ушла?!» — вытаращив глаза, Серёжка изо всех сил рванул удочку. В воздухе блеснуло — и сейчас же удилище облегчённо отскочило назад, а добыча полетела самостоятельно, прямо над Серёжкиной головой и шлёпнулась на истоптанную им кромку берега. В каком-то странном оцепенении он стоял и смотрел, как рыба с каждым прыжком приближается к воде. Но внезапно, точно пробудившись, кинулся вперёд, споткнулся обо что-то, рухнул на мокрый песок и вытянутой рукой успел схватить готовую улизнуть, облепленную песком рыбёху.
Над ним что-то говорил, смеясь, неизвестно когда подошедший отец. Но до Серёжки не доходил смысл его слов. В руках его трепетала рыба, перед глазами, искрясь и позванивая, набегали на — мелкие волны, а у него самого было чувство, будто такие же щекочущие волны пробегают по всему его телу и отзываются восторгом в каждой клеточке…
— До окончания урока пятнадцать минут, — откуда-то издалека, словно из другого, чужого мира, проник в Серёжкино сознание монотонный голос. Растерянно моргая, он огляделся по сторонам. Одноклассники, склонив головы, все как один что-то писали в тетрадях.
Окончательно придя в себя, Серёжка тоже схватил ручку и торопливо, пока ничего не забылось, пустился записывать только что повторно пережитые впечатления. Минут пять он строчил, как под диктовку. Затем дело пошло медленнее. Наконец он приостановился, добавил ещё несколько фраз, поставил точку и огляделся.