- Хозяин – это Меченый?
- Теперь у него нет имени. Шершень все правильно сказал: Меченый и сущность, заключенная в Монолите, теперь одно целое.
- Выходит, ты знала все с самого начала?
- Не все. Шершень кое в чем прояснил картину, но главное в моем ведомстве знали давно. Поэтому и за Меченым охотились. Сереж, - Ксения повернулась к Мамонту, - ты ведь был в курсе операции «Чистого неба» по Стрелку, так?
- Был, - подтвердил Мамонт. – Это ведь я Шрама нашел после выброса и в наш лагерь на болотах притащил. Я тогда состоял в «Чистом небе» и в штабе Лебедева за разведку отвечал. Думали, помрет Шрам, а он, оказалось, имел какую-то особую устойчивость к выбросам. Вот и пришло Лебедеву в голову использовать Шрама в качестве нашего агента. Нас тогда ситуация с выбросами беспокоила. Эксперты считали, что так Зона реагирует на попытки проникнуть в ее центр, подобраться, так сказать, к самому Монолиту. И как раз перед последним выбросом Лебедеву пришла информация про Стрелка и его корешей. Мы тогда ни одному слову не поверили – шесть лет никто даже за Лиманск не мог пройти, не говоря уже о Припяти и самой ЧАЭС. Но факт, инфа оказалась стопроцентно точной. И тут у нас в руках оказывается Шрам. Вот Лебедев его и подписал на дело. Шрам был из наемников, парень бывалый и беспринципный – Лебедев ему не доверял. Кроме того, наши медики опасались, что после выбросов Шрама может переклинить, и он вообще с катушек слетит. Поэтому меня к нему приставили – на первое время.
- И что дальше было? – спросил я, приняв у подошедшего сталкера миску с разогретой тушенкой.
- А ничего не было, - Мамонт смачно затянулся сигаретой. – Я его на Кордон сопроводил и велел постоянно на связи быть. Он очень быстро в ситуевине разобрался, и сообщил, что взял след дружков Стрелка – Клыка и Призрака. Мол, одного надо искать в Темной Долине, а второго на Янтаре. И все, амба. Неделю мы прождали от него новостей, а потом случился новый выброс. И Лебедев уже все «Чистое небо» поднял по тревоге. До самой Припяти мы тогда дошли – эх и жарко было! Монолитовцев там было, что мух на падали. Четыре дня в городе перестрелка шла.
- А Стрелок?
- Сгинул. И Шрам сгинул. Только сообщил по радио, что Стрелок у него из-под носа у самой ЧАЭС ушел – и все. Мы тогда еще про портальные аномалии не знали, а этот гондурас знал. Вобщем, провалилась тогда операция, а потом и «Чистое небо» на нет сошло. После сверхвыброса мало кто в живых остался. Большинство на станции сгинули без следа. Кто из ребят в «Долг» подался, кто в «Свободу», кто к ученым в охрану нанялся. Мы вон в вольные подались.
- Ну, конечно, - не знаю почему, но я не поверил Мамонту. Вспомнил, как Бандура, царствие небесное, говорил как-то в компании на «Скадовске», что ни один уважающий себя сталкер не будет сотрудничать с правительством. Только завербованный СБУ или тот, который запалился на чем-нибудь и кого безпека на крючок взяла. – А Шрам, что с ним сталось?
- Пес его знает. Ты тушенку ешь, остынет.
Предложение было резонное, тем более что я чувствовал сильный голод. Помешав тушенку ложкой, чтобы поостыла немного, начал есть. Не знаю почему, но здесь, среди этих сталкеров, у ярко горящего костра, я чувствовал себя в безопасности, несмотря на раздающиеся время от времени вдалеке выстрелы и странные звуки, принесенные ночным ветром – то ли крики, то ли вопли, то ли хохот. Покончив с тушенкой, я запил ее крепким черным чаем с сахаром и полез за сигаретами. Мамонт подал мне огня прикурить.
- У тебя какой боезапас? – осведомился он.
- Шесть магазинов к АК и сотня патронов к пистолету.
- Маловато, - вздохнул Мамонт. – Минуты на четыре хорошего боя.
- А что, драться будем? – насторожился я.
- С Шершнем или без него, нам придется довести дело до конца, Саша, - ответила подошедшая Ксения. – Нам нужно забрать у Хозяина артефакт, иначе катастрофа неминуема.
- Вот даже как? И каков наш план?
- Простой и понятный. Мамонт, разъясни Саше ситуацию.
- Вы были еще в Припяти, когда наемники появились на станции, - заговорил Мамонт. – Человек двадцать пять-тридцать, вооруженных так, что самому лучшему в мире спецназу не снилось. Прошли через аномалии, Хозяин их провел. Часть оставил снаружи, для прикрытия, а сам с ударной группой прошел в четвертый энергоблок. Там, по слухам, у «Монолита» находится секретная лаборатория, из которой контролируется черный артефакт внутри Саркофага. Естественно, просто так его в лабораторию никто не пропустит, храмовники будут драться до последнего.
- Храмовники? – Я не поверил своим ушам. – Ты сказал – храмовники?
- Монолитовцы, - ответила за Мамонта Ксения. – У них в четвертом энергоблоке еще и храм свой, его охрана называется храмовниками.
- Ну и вот, пока Хозяин и его люди будут с охраной разбираться, мы с Ксенией тут один планчик придумали, - продолжил сталкер. – Через порталы не пойдем, монолитовцы могут по ошибке обстрелять. Есть тут один тайный ход через трещину в восточной стене Саркофага. Им, говорят, монолитовские разведчики иногда пользуются. Не все пойдем, вчетвером.
- А чего не все?
- А вот чего, - Ксения подошла к большому ящику в углу, откинула крышку. – Гляди.
Я приблизился, глянул в ящик. Внутри стояли, прижавшись друг к другу, четыре больших чемодана из блестящего металла.
- Что это? – не понял я.
- Защитные костюмы «Ланселот-ХМ», последнее слово натовских военных технологий. Каждый костюм стоит два миллиона долларов. Экзоскелет, даже самый навороченный, рядом с ним – дешевый китайский пуховик.
- Погоди-ка, - я сразу вспомнил обломки биоприцела, который показывал мне Батюк, даже разволновался, - а с чего такая роскошная свадьба? Это вас в безпеци таким прикидом облагодетельствовали?
- Смешной ты, Саша, - Ксения покачала головой. – Откуда у нашего правительства такое снаряжение? Сам подумай, как оно могло сюда попасть.
- Лоулесс, - догадался я, холодея. – Эти костюмы он привез для себя, оператора и охранников. Рассчитывал, что они помогут ему проникнуть на ЧАЭС и раскрыть секрет черного монолита. Но как…
Тут я заметил, что люди Мамонта стоят справа, слева и сзади от меня, что все они с оружием, стоящий рядом с Ксенией Мамонт держит свой «Вальмет» наизготовку, а Ксения…
А Ксения больше не улыбается.
- Та-а-к, - протянул я, глядя на окруживших меня сталкеров, - теперь понятно, почему все считали, что американцев в Припяти монолитовцы убили. Ваша работа, панове?
- Наверное, нет больше смысла носить маски, Сашенька, - сказала она. – Ты помог мне попасть сюда, в самое сердце Зоны, и я тебе благодарна. Так благодарна, что не хочу причинять тебе зла. Теперь все зависит от тебя.
- Что зависит? – Я отступил назад, вжался в стену. Мне стало очень нехорошо.
- Готов ли ты помогать мне и дальше.
- Я не понимаю.
- Твой артефакт, «Пасхальное яйцо», - Ксения протянула руку ладонью вверх. – Мы можем забрать его у тебя силой, после чего ты станешь бесполезен. Ты знаешь, что бывает с бесполезными людьми. Но я предлагаю тебе другой вариант. Ты пойдешь с нами в четвертый энергоблок.
- Зачем?
- Да ты тормоз, Малой, - хохотнул Мамонт. – Про «Монолит» забыл? Вся операция была завязана на тебе. Без тебя храмовники нас внутрь нипочем не пропустят.
- Зачем вам мой артефакт?
- Чтобы исполнить желание, конечно, - ответила Ксения. – Зачем же еще?
- Нет, врете, - у меня кожа поднялась дыбом от мысли, в какую ловушку я угодил, внутри все немело от страха, но я решил поиграть еще. – Скажите правду, и я, может быть, вам помогу. Может быть.
- Правду? – Глаза Ксении сверкнули. – Хорошо, вот тебе правда. Она в том, что Лоулесс едва не устроил Третий взрыв. И устроил бы непременно, если бы добрался до Монолита. Скажи спасибо, что мы помешали. А до него то же самое мог сделать Меченый – в тот, предыдущий раз. Но не сделал, хотя Сверхвыброс все же произошел. Он прошел только до порталов лаборатории Х-0, из которой ученые «Монолита» контролировали все происходящее в Саркофаге, а главное – в Темнице, той его части, где находится Монолит. Знаешь, почему? Потому что у него не было артефакта, который ты сейчас хранишь у себя. Единственного во всей Зоне артефакта, свойств которого Меченый не знал. Их никто не знал – до недавних пор. Возможно, только эксперты «Монолита».