Возможно там было написано что-то ещё, но я уже не смог больше читать.
Я не человек, я образец номер сто сорок семь, который специально выращивали для создания сверхчеловека, холодной машины, которая может только подчиняться начальству, не заботясь о том, что хотелось бы ему на самом деле. Сейчас это многое объясняет. И отношение экипажа ко мне, и о том, почему я не помню своего детства, и почему мне никогда не было интересно откуда я появился и нежелание иметь эти знания.
И в этот самый момент, мне очень сильно захотелось увидеть землю. А ещё, стать полезным. И эти два разных чувства разрывали меня изнутри.
А тут, ещё этот странный челнок. Как он мог появиться внезапно спустя триста лет, да ещё и с таким количество экипажа на борту?
Я свернул с экрана данные о себе и уверенным шагом направился в медотсек.
Я хочу быть полезным! Не сверхчеловеком, или каким-то простым человеком. Просто полезным.
Салли и Аико, бегали от одного человека к другому. У прибывших был вид крайнего истощения и отсутствие гигиены. Они, что-то говорили о потери связи с землёй и блужданиях по орбите в тридцать земных лет. А когда всё-таки челнок решили посадить на поверхность планеты, то к ужасу экипажа выяснилось, что их родного дома больше не было. Всю поверхность Земли покрывали слои льда. Им пришлось остаться на челноке с горечью осознавая свою беспомощность. Целых тридцать лет, экипаж челнока вёл жесткую борьбу за жизнь.
И вдруг, ни с того, ни с сего, после очередного прохода мимо тёмной стороны луны, их глазам открылась прежняя Земля, да ещё и чуть не протаранили международную станцию.
Я слушал всю эту историю, а сам поглядывал на Аико и Салли. Они слушали с таким выражением лица, будто им были известны все секреты вселенной.
И тут только до меня дошло. Они либо знали, либо догадывались, что могло произойти с этим челноком.
О, Господи, снова я вспомнил Бога, это ужасно!
Значит, они ставят эксперименты не только на мне, но и на этих ни в чём неповинных людей.
Я машинально помог пожилому мужчине, забраться на койку, а потом взял маленькую девочку на руки, и чтобы она перестала плакать, начал ей рассказывать о Земле, которую ни она, ни я никогда не видели. Девочка успокоилась, и с широко открытыми глазами слушала историю, а гепардах, о пандах, верблюдах и других интересных существах, которых создала эволюция.
Я даже не заметил, как вокруг меня собралась целая толпа детворы. Их личики выражали такую радость и неподдельный интерес, что вся моя жизнь показалась мне абсолютно неправильной. По крайней мере, я хотел не такую.
**
Спустя две недели, когда мы смогли оказать помощь всем, кто прибыл на челноке, когда МКП сняли карантин, выяснив, что никакой угрозы нет, я остался один на один с Аико. По её напряженному лицу, было понятно, что разговор предстоит серьёзный и я догадывался куда он приведёт.
– Я неудачный эксперимент. – ровным голосом произнёс я.
– Давно ты это понял? – грустно спросила Айко.
– Кажется, я всегда знал, просто старался не думать об этом.
– Мне очень жаль Котти. – в глазах бортинженера почему-то стояли слёзы.
– Вам же всё равно, как это произойдёт?
– Ты хочешь подчиниться?
– Нет. Я сделаю так, как считаю нужным. Просто… у меня появилась мечта.
– У тебя появилась мечта? – глотая слёзы спросила Аико.
– Да, а что здесь такого?
– И, какая она?
– Огромная, красивая. Я хочу увидеть землю! Я понимаю, что ступить на неё мне нельзя, но есть и другие способы!
– Например?
Я протянул ей лист бумаги, на котором был написан стих. Он датировался две тысячи девятнадцатым годом, его написала девочка с Земли.
Aико взяла лист бумаги, прочитала, а потом, расплакалась ещё больше.
– Ты в правду этого хочешь?
– Я думаю, что это отличная идея!
Я не знаю, что на это повлияло, но командир, разрешил мне исполнить моё желание.
И вот, я снова в открытом космосе. Звёздное сияние окружает меня со всех сторон. Я по сильнее оттолкнулся ногами от станции в сторону Земли, и нёсся к ней, как дитя к матери.