Если во время рассказа МакКлуни о том, как будут реагировать датчики температур на нештатную ситуацию, некоторые из членов Совета заскучали и принялись озираться по сторонам, то упоминанием о страшной гибели экипажа инженеру вновь удалось привлечь их внимание. Закончив доклад, Кевин положил пульт дистанционного управления на стол и сдвинулся в сторону, чтобы присутствующие могли еще раз увидеть застывшее на экране изображение – смоделированный с использованием компьютерной графики вид горящего и разваливающегося на части орбитального корабля.
Некоторое время члены Совета хранили молчание, а потом слово взял директор НАСА:
– Все это фантазии! Измышления! – заявил он. – Каждый раз, когда мы запускаем шаттл, находятся люди, которые кричат, что он не вернется на Землю. Я не понимаю, почему Совет должен тратить свое драгоценное время на обсуждение этой мистификации. Сегодня не «день дураков» и…
– Прошу прощения, господин О'Кифи, – вмешался Ридж, – но члены Совета собрались здесь по моему настоянию. И это – не мистификация. Существуют два снимка. Один из них я получил от господина МакКлуни. Он создал его, используя математическую модель повреждения крыла. Другой снимок передал с орбиты спутник оптико-электронной разведки – по моему приказу он сфотографировал «Колумбию». Картинки совпадают, и в этом главная причина, почему я доверяю господину МакКлуни. Если он сумел предсказать, как будет выглядеть повреждение шаттла, значит, умеет предсказать и то, как будет выглядеть катастрофа…
Глава СВБ снова кивнул, и инженер вывел на экран последнюю картинку – на ней модель была совмещена с реальностью, и совпадение казалось изумительным.
– Это скандал! – почти простонал министр транспорта Норман Минета.
– Скрыть такое невозможно, – сказал директор ЦРУ.
Присутствующие разом заговорили, перебивая друг друга, и вице-президенту Дику Чейни пришлось призвать коллег к порядку. Потом он предоставил слово помощнику президента США по национальной безопасности Кондолизе Райс:
– Господа, – обратилась она к членам Совета, – в обсуждении вопросов такого уровня мы должны исходить из наихудшего варианта развития событий. Я понимаю господина О'Кифи – он «болеет» за свою организацию и готов с порога отвергнуть любое предположение о том, что шаттл не вернется. Но если существует хоть малейшая возможность того, что ситуация будет развиваться по сценарию господина МакКлуни, мы не имеем права считать, что все закончится хорошо. В этом суть нашей нынешней политики, и она касается любых аспектов деятельности: будь то антитеррористическая операция или космическая программа. Поэтому я призываю не останавливаться на обсуждении того, насколько вероятна гибель «Колумбии», а сразу приступить к выработке мер по ее спасению. Это вообще возможно, господин О'Кифи?
Директор НАСА воспользовался случаем, чтобы вновь отстоять свое мнение. Он уже оправился от потрясения и, вперив в Кевина тяжелый ненавидящий взгляд, начал быстро говорить тоном, не терпящим возражений:
– Выводы господина МакКлуни скоропалительны! К тому же он действовал вопреки существующему порядку. Прежде всего о своих сомнениях он должен был сообщить руководителю Группы управления полетом и старшему менеджеру программы «Спейс Шаттл». Затем была бы создана специальная комиссия для анализа его расчетов. И только ее заключение мы имели бы основания принять и обсуждать. Дилетантство здесь неуместно, но господин МакКлуни – дилетант! Кто он такой? Специалист по теплозащите? Но шаттл – это не только теплозащита. Это сложный аппарат, спроектированный так, чтобы обеспечить максимальную надежность. Подчеркиваю, максимальную!
О'Кифи был грозен, но МакКлуни и Ридж хорошо подготовились к этому заседанию Совета.
– Ответьте на простой вопрос, – повернулся глава Службы внутренней безопасности к директору НАСА. – Сколько времени «Колумбия» может оставаться на орбите?
– Крайняя дата – пятое февраля, – быстро ответил О'Кифи. – Срок пребывания шаттлов в космосе ограничен количеством капсул с гидроксидом лития, который поглощает выдыхаемый астронавтами углекислый газ.
– Итак, в нашем распоряжении шестнадцать суток. А сколько времени уходит на подготовку шаттла?
– Расчетное время подготовки – 160 часов. Но на самом деле мы тратим куда больше времени… К тому же запуск зависит от многих внешних факторов: от готовности стартового комплекса, от погодных условий…
– Итак, минимальное время подготовки – шесть или семь суток? Но вы в этом не уверены, так?
– Позвольте мне связаться с менеджером программы «Спейс Шаттл», – сказал О'Кифи, – и я смогу точнее ответить на поставленный вопрос.
– Это будет очень хорошо, если вы точно ответите на мой вопрос, – на самом деле взгляд Риджа не сулил ничего хорошего. – Потому что от вашего ответа зависит, успеем мы снять наших астронавтов с «Колумбии» или не успеем. У нас нет времени на обсуждение соответствия модели господина МакКлуни. У нас не осталось времени на обсуждение шансов шаттла выполнить благополучную посадку. После пятого февраля люди на борту «Колумбии» умрут, и мы не должны терять драгоценные минуты на препирательства между чиновниками, на создание комиссий, аналитических групп и так далее – мы должны начинать работу. Немедленно!