— Но мне только сейчас выдали книжечку!
— Нас не касается.
— Но послушайте, поверьте, мне очень нужно хорошее отношение… Честное слово… Ну, пожалуйста… Ну выдайте мне его в счёт завтра. Оторвите завтрашний талон!
— Гражданин, не положено. Придёте завтра, и завтра выдадим.
Здесь Тикку, вероятно, стало жаль Такка, и он добавил:
— Только приходите с утра, чтобы выбрать получше…
Услышав такие человеческие слова, Такк встрепенулся и с доверительным заискиванием спросил:
— Послушайте, может быть, у вас на складе осталось хоть какое-нибудь хорошее отношение… Мне сегодня очень надо…
— На складе — ни грамма, — строго ответил Тикк. — Его утром из холодильника привозят. Приходите, гражданин! И так я с вами заболтался. С этим хорошим отношением все как побесились — давай и давай! Когда плохое раздавали, такой давки не было. И что за публика — не угодишь.
— Потому что хорошее лучше плохого, — искренне сказал Такк.
— Неужели? — спросил Тикк и рассмеялся.
Книжечка в руках Такка исчезла, он посмотрел на пустые руки и опечалился:
— Ну неужели нельзя в счёт завтра? В счёт будущего…
— А вдруг в будущем будет положено в два раза больше хорошего отношения? Мы же с тобой не знаем. Мы же не предсказываем будущего…
И Тикк запрыгал на одной ножке.
Такк улыбнулся…
ГОЛУБИНОЕ СЛОВО
Воздушные замки. Растоптанная мечта. Легкомысленные ангелы. Академик, герой, мореплаватель и плотник. Форма и содержание. Давка у входа в профессию. Кем быть?
Карточные дворцы обладают свойством рушиться, как бы надёжно их ни строили.
Таким же свойством обладают и воздушные замки, с той разницей, что замки эти не рушатся, а рассеиваются как дым, как утренний туман.
Мне следует сказать несколько слов о воздушных замках, поскольку это очень распространённый вид архитектуры. Это единственный вид сооружений, который не требует ни труда, ни строительных материалов, ни застроенных площадей. Он требует только самообмана, запасы которого в мире — увы! — практически неиссякаемы.
Жизнь в воздушном замке прекрасна. Невесомые стены его утопают в невесомой зелени и отражаются в невесомой воде. По бокам высятся башни из слоновой кости, что, в общем, не должно нас пугать, потому что это только название — «башня из слоновой кости», а на самом деле никакой башни нет, а есть одни разговоры.
Жизнь в воздушном замке начинается утренним вечером и протекает ночным днём. Летней зимой там собирают плоды, а весенней осенью — букеты цветов. Цветы там растут огромные, как незабудки, а плоды тяжеленные, как клюква.
И всё там есть, о чём ни подумаешь, и всё там сбывается, и всякий, кто там поселился, очень доволен своим замечательным местожительством, пока не пригреет солнце действительности и пока не растают могучие стены и не рассеются неприступные башни под влиянием лёгкого ветерка.
И тогда постояльцы воздушных замков начинают плакать…
И в тот самый момент, когда вы читаете эти слова, в лаборатории одного института как раз сидит нежная девушка и плачет.
Она плачет не просто так, не от избытка чувств и не от того, что приспела пора поплакать. Она плачет потому, что её заставили резать лягушку. А лягушек она боится. Она боится брать их в руки. Ей кажется, что от этого бывают бородавки…
Эта милая девушка хотела стать журналисткой. Ей нравилось быть журналисткой. Она видела себя с красивым фотоаппаратом в коричневом футляре, который так шёл к лёгкой кофточке палевых тонов. Он шёл бы также к зеленоватой лавсановой юбке. Она хотела носить в сумочке корректное, но многозначительное корреспондентское удостоверение, которое позволяло бы получать без очереди билеты в кино и контрамарки в театр. Она ещё неясно представляла себе содержание статей, которые будет подписывать, но уже вполне была довольна их качеством. Журналистика была её мечтой.
И вот ужасные, злые люди подкосили эту мечту под корень. Злые люди сказали, что надо уметь излагать свои мысли. А мыслей у девушки не было. У неё была сумочка для удостоверения, кофточка для фотоаппарата и фамилия для подписи. Но ужасно злые люди почему-то не сочли эти достоинства достаточными для поступления на факультет журналистики.
Мечта лежала на асфальте, как растоптанный ландыш. Жизнь не удалась. Восторжествовала кошмарная несправедливость.
Кто знает, что было бы с этой девушкой в результате непоправимого удара! Страшно и подумать. Но, к счастью, она усвоила могучую жизненную установку, сформулированную различными добрыми поэтами и положенную на музыку не менее добрыми композиторами. Во-первых, молодым везде у нас дорога, а во-вторых, все мечты сбываются, товарищ.