– По описи... – проворчал Штырь. – Кто ее составлял, тот пусть и забрасывает...
Он поводил пальцем по пульту управления роботами, и два стальных манекена погрузили в машину двадцать «ВАПов».
– А мы на чем? – поинтересовался Отрубь.
– Пешком, – забираясь в экипаж, ответил Курдюк. – Мы не в город. Масса нас у Професора встретит. – А-а... все-таки в расход этого лоха?! – обрадовался Отрубь.
– В приход, – буркнул толстяк и обернулся к водителю: – Трогай...
...В захламленном помещении – бывшем малом зале филармонии – было душно и воняло гарью. Здесь размещался испытательный стенд. У дальней стены были навалены мешки с песком и стояли мишени. От фанерных до сваренных из толстых бронелистов. Заведовал этим полигоном, как и всей «филармонией», угрюмый бородатый горбун по кличке Професор. Его прозвище звучало именно так, с одним «с». Когда еще в машине Зигфрид попытался произнести слово «профессор» как полагается, Курдюк его одернул и предупредил, что Професор страсть как не любит, когда растягивают слова, а особенно его прозвище. Это была первая, но далеко не последняя странность бандитского эксперта-универсала. Например, его страсть к оружию и взрывчатым веществам не имела ничего общего с нормальным научным или профессиональным интересом. Он был на этом просто задвинут. Или даже не просто, а очень крепко задвинут. Когда Курдюк и Зигфрид появились в зале, горбун отложил в сторону «ВАП» и короткими шаркающими шажками засеменил им навстречу.
– Ты привез? – он уставился на капитана немигающим змеиным взглядом.
– Я, – нейтральным тоном ответил Зигфрид. – А что, не нравится?
– Знаешь, чем заряжены?
– Плутонием, наверное? – Безногий пожал плечами.
– А на кого настроены?
– По умолчанию на «гундосов».
– А откуда знаешь?
– Инструкцию читал. Еще на Смердяево.
– Знал, что везешь, и все равно привез?
– Ну...
– А ведь ты не такой, капитан. Ты патриот. И это меня сильно смущает. Подвох какой-то чую, а какой – не пойму. Может, сам признаешься?
– Не в чем мне признаваться, – спокойно ответил Безногий.
– А совесть мучить не будет?
– Со своей совестью я договорюсь. И вообще, чего ты докопался? Пушки рабочие? Доставлены в целости и сохранности? Ну вот и ладно. Вот и разошлись.
– Ладно, – Професор вернулся к «ВАПу». – Машинка славная, не придерешься. И заряжена правильно, и настройки заводские...
Он вдруг вскинул винтовку и выстрелил в самую бронированную мишень. Раздался глухой хлопок, на месте мишени на секунду повисло какое-то серое облако, а затем все просто исчезло. И облако, и мишень.
– Вах, – выразил свое восхищение Курдюк.
– Это без программы, – пояснил горбун. – А если мы ее настроим... например, на толстых и вонючих дармоедов...
Курдюк невольно попятился, но Професор рассмеялся и положил винтовку обратно на стол.
– Как процесс? – в зал вошел Масса.
– Присяжные совещаются, – загадочно ответил Професор. – А у тебя?
– Адвокат уболтал...
– Да? Странно...
– Да ладно ты, Професор, может, так оно и есть?
– Я бы все равно его закрыл.
– Это само собой. До полной ясности – посидит.
– Алло, господа, вы не про меня? – поинтересовался Зигфрид, заинтригованный шифрованными речами бандитов. – Мне еще на Вертляевку...
– Засохни, – отмахнулся генерал. – Если пройдут твои винтовки испытания, улетишь, если нет...
– Знаю, – нахально перебил его Безногий, – «не обессудь».
– Не взыщи, – поправил Масса. – Курдюк, отвечаешь за капитана своей жирной башкой. Понял?
– А где его... разместить?
– У американки поселишь. И сам где-нибудь поблизости поселись...
– Сам? В этом бардаке?!
– Нет, ну если хочешь, я могу тебя с собой на испытания взять.
– А чего мне испытания? Я не против, – было видно, что «у американки» Курдюку появляться страсть как не хочется. Видимо, это было какое-то непрестижное место.
– Так ведь мы не в горах под Отстоевом будем тренироваться, а подальше малость...
– А чего мне подальше? Не дите, в самолете не укачивает.
– Так ведь тут самолетом не обойдется, – Масса расплылся в ухмылке. Было видно, что издеваться над туповатым Курдюком вошло у него в привычку и доставляет этот процесс генералу немалое удовольствие. – Придется чуток в космосе полетать.
– А чего мне... – толстяк озадачился. – В космосе? Э-э... а куда? Далеко? – Ну, не так, чтобы очень... Скажем, до Земли и обратно.
– До Земли?! – до Курдюка наконец-то дошло. – А можно я у американки «люкс» сниму?
– Можно, – генерал хлопнул его по жирному плечу. – За свой счет.
Толстяк окончательно сник, но больше возражать не стал.
– Професор, – Масса обернулся к горбуну. – К утру все «стволы» проверить и выдать под роспись.
– Нет, под честное слово буду выдавать, – осклабился оружейник. – Сделаю, генерал.
– Ну, а ты, капитан, молись, чтобы все прошло удачно, – генерал смерил Зигфрида взглядом. – Если в порядке твой товар, завтра к обеду у Федерации из служивых людишек одни почтальоны останутся.
– Не маловато силенок, чтобы Землю штурмовать? – усомнился Зигфрид.
– А чего нам ее штурмовать? – Масса рассмеялся. – Нам штурм ни к чему. Мы просто шухеру там наведем, чтобы ваш Президент и всякие там генералы бледный вид поимели перед «эректоратом» своим...
– За такую выходку вам точно не мелочью сдадут. Не отходя от кассы. Никакие связи не помогут. И независимость вашу все равно не признают.
– После такой операции нас уважать будут. А независимость у нас уже и так есть. А признание – на кой оно нам?
– Ну-ну...
– Вот тебе и «ну», – генерал забросил на плечо один из «ВАПов». – Професор, в девять утра!
– Сделаю, сделаю, – горбун ухмыльнулся. – Амба Земле...
3
Бордель назывался «У американки» потому, что хозяйку звали экзотическим именем Брингми. Фамилия была несколько благозвучнее – Спирт. Выглядела мадам в высшей степени отвратно: необъятная талия, жирные руки, четыре подбородка, маленькие черные глазки-маслинки и немытые, крашенные в неопределенный цвет волосы. Девочки у американки тоже были уставшие и не очень чистые, а потому большая часть комнат простаивала без дела и Брингми Спирт охотно сдавала их, как гостиничные номера.
Выбранный Курдюком «люкс» отличался от предоставленного Зигфриду «полулюкса» лишь тем, что в нем стоял неработающий холодильник и было меньше тараканов. Хотя, кто их считал?
Хозяйка, поселив жильцов, получила свои «деньги вперед», дежурно поинтересовалась, будут ли господа заказывать девочек, и, сообщив, что завтрак в постель полагается, только если постоялец оплатит его доставку из ближайшего кафе, удалилась.
Безногий, устав от волнений, сразу же упал на продавленную кровать и попытался забыться. Едва он начал засыпать, раздалась телефонная трель.
– Чего? – буркнул Зигфрид, не открывая глаз.
– Меня зовут Лалу, – томно произнесла девица на том конце линии. – Я сексапильная блондинка...
– Блондинка? Такая же, как Брингми? – пробурчал капитан.
Он вспомнил ее желтые сальные волосы с отросшими темными корнями.
– Я молода и стройна...
– Опять же, как мадам Спирт, – Зигфрид зевнул и нажал «отбой». – Сказали же – не надо...
Он повернулся на бок, но тут раздалась новая трель.
– Меня зовут Сусанна, взгляните на мой роскошный бюст...
Капитан молча хлопнул по кнопке отключения.
– Милый, я Аманда... – началось очередное вступление.
Зигфрида словно прошил электрический разряд. Он подскочил на кровати и уселся, тупо глядя на телефонный экран. Девица в нем, заметив проявленный потенциальным клиентом интерес, воодушевилась и начала кокетливо подмигивать, посылать воздушные поцелуи и поглаживать себя по талии и бедрам. Она была довольно милой и не такой уж «заезженной», но капитан поймал себя на мысли, что почему-то ожидал увидеть совсем другой образ. Почему? Какой? Ответ лежал где-то там, за мнемонической пустотой... Безногий в отчаянии несколько раз хлопнул себя по лбу, но это не помогло. Вспомнить, почему его так взбудоражило имя Аманда, он не мог.