Любая попытка расшифровать символическое значение мифа об Атлантиде должна объяснять, почему в диалогах Платона этот миф разделен на две части. Первая часть содержится в диалоге «Критий», где повествуется о создании Атлантиды и дается подробное описание физического плана и коммерческой деятельности этого метрополиса. Во второй части, которая содержится в диалоге «Тимей», повествуется о том, как атланты вели войну с допотопной эллинистической цивилизацией и в конце концов были уничтожены во Всемирном потопе. Именно здесь есть упоминание о «погружении» Атлантиды.
История из диалога «Критий» представляет особый интерес с точки зрения системной науки и древней физики эфира. Подобно мифам творения… легенда о создании Атлантиды в зашифрованном виде содержит изощренную открытую систему эфирной физики, описывающую, каким образом первая частица вещества обрела бытие в эфирном океане. Там даже зашифрована диаграмма, где показано, как интенсивность энергетического поля первозданной частицы изменяется с расстоянием от центра частицы. В определенном смысле миф о создании Атлантиды представляет один из наиболее совершенных и живописных примеров этой древней науки творения[85].
Вскоре мы больше узнаем о связи этой зашифрованной эфирной палеофизики с платоновской «пещерной аллегорией». Пока что нужно обратить внимание на резюме ла Виолетта по информации об Атлантиде в диалоге «Критий» и ее значение для физики.
Когда боги поделили Землю, Посейдон получил во владение остров посреди океана. Этот остров был Атлантидой. Его диаметр составлял примерно 100 стадий (100 фарлонгов, или около 20 км), и он большей частью состоял из очень плодородной равнины, в центре которой находилась невысокая гора. На этой горе жили двое смертных, Евнор и его сестра Левкиппа, отпрыски Посейдона. У этих смертных была дочь по имени Клито.
Когда отец и мать Клито умерли, она едва вступила в пору женственности. Посейдон, возжелавший девушку, занялся с ней любовью в ее торной обители. Впоследствии он укрепил окружающую местность и изменил вид земли, так что чередующиеся круги моря и суши окружали центральный холм, где она жила. Всего было два кольца суши, окруженной тремя кольцами моря в концентрическом порядке, наподобие мишени[86].
Ла Виолетт приводит прямую цитату из «Крития», где содержатся точные размеры этого сооружения:
Самое большое по окружности водное кольцо… имело в ширину три стадия, и следовавшее за ним земляное кольцо было равно ему по ширине; из двух следующих колец водное было в два стадия шириной и земляное опять-таки было равно водному; наконец, водное кольцо, опоясывавшее находившийся в середине остров, было в один стадий шириной. Остров, накотором стоял дворец, имел пять стадиев в диаметре[87].
Затем он дает следующую «диаграмму Атлантиды»:
Если рассматривать эту диаграмму как зашифрованный принцип палеофизики, ее значение очевидно, но лишь для научно развитого технологического общества. «В контексте древней эфирной физики поперечный разрез Атлантиды соответствовал диаграмме потенциала электрического поля стационарной волны протона»[88].
С точки зрения модели системного анализа Брусселатора, ла Виолетт предлагает идею, которая будет подробнее рассмотрена в следующей главе.
Посейдон (вода) и Клито (суша) символизируют взаимодействие двух эфирных переменных X и Y, замкнутых в петле перекрестного преобразования. Посейдон, видоизменяющий рельеф местности и образующий чередующиеся концентрические круги суши и воды (возвышенности и депрессии), иллюстрирует, каким образом эфирные переменные X и Y выходят из первоначального состояния равновесной концентрации и образуют волновую схему в виде ряда концентрических оболочек[89].
Из этого вытекает довольно радикальная интерпретация всей платоновской системы универсальных форм, так как палеофизика и аллегория с Атлантидой становятся центральными элементами этой системы.
Возможно, эту радикальную интерпретацию будет лучше всего оценить на примере платоновской «пещерной аллегории» и сопутствующей доктрины души, ее свойств и объектов познания.