— На вид они сконструированы прочно, — ответил Таф. — Возможно, нам придется установить для регенерации воздуха патроны с живыми бактериями, которые еще остались на корабле. Как получилось, что Машрум оказался снаружи?
Джефри Лион неловко откашлялся.
— Ах… э-э… — начал он, — … Целиза испугалась, что вы не вернетесь, Таф. Вас так долго не было. Она думала, вы нас бросили.
— Совершенно беспочвенное подозрение, — сказал Таф.
— Э… да, — ответил Лион, отворачивая взгляд и протягивая руку за своим скафандром.
Целиза Ваан натянула золотой сапог и застегнула его.
— Это была ваша собственная ошибка, — сказала она Тафу.
— Если бы вы не отсутствовали так долго, я бы не забеспокоилась.
— В самом деле, — ответил Таф. — А как — если вы позволите спросить — связано ваше беспокойство с Машрумом?
— Ну… это… я думала, вы не вернетесь и нам придется покинуть «Рог изобилия», - ответила антрополог, застегивая второй сапог. — Вы своими разговорами об инфекциях занервировали меня, знаете ли. Ну, я и отправила кошку через шлюз. Я пыталась поймать эту проклятую черно-белую, но она вырвалась и убежала. А серая далась мне в руки, я выбросила ее за дверь, и мы наблюдали за ней по монитору. Я думала, если ей станет плохо, то вы увидим это. А если состояние ее здоровья не изменится, это, несомненно, было бы безопасно и для нас, если бы мы вышли.
— Принцип я понял, — сказал Хэвиланд Таф.
В комнату вошла Хэвок, что-то толкая впереди себя лапами. Она увидела Тафа и остановилась возле него, походка ее была чрезвычайно хвастливой.
— Джефри Лион, — сказал Таф, — если вам не трудно, поймайте Хэвок, отнесите в жилой отсек и заприте ее там.
— Э… конечно, — ответил Лион. Он поднял Хэвок, как раз проходившую мимо него. — А зачем?
— Я теперь предпочитаю искусственно отделить Хэвок от Целизы Ваан, чтобы в будущем быть уверенным в ее безопасности, — ответил Таф.
Целиза Ваан зажала шлем подмышкой и язвительно фыркнула.
— Какие глупости. С серой все в порядке.
— Позвольте напомнить вам обстоятельство, которое, может быть, ускользнуло от вашего внимания, — сказал Хэвиланд Таф. — Медицина сообщает нам о феномене, который называется инкубационным периодом.
— Я УБЬЮ ЭТУ ПОТАСКУХУ! — гремел Кай Невис, спускаясь вместе с Аниттой в темный коридор. — БУДЬ ОНА ПРОКЛЯТА! НЕВОЗМОЖНО НАЙТИ ПРИЛИЧНОЙ НАЕМНИЦЫ! — Могучая голова боевого костюма повернулась к кибертеху, лицевая пластина горела огнем. — ПОТОРОПИТЕСЬ!
— Я не могу поспеть за вами, — сказал Анитта и ускорил шаги. У него уже кололо в боку от попыток держаться вровень в Невисом, его кибернетическая половина была крепкой, как металл, и быстрой, как электронные схемы, но его биологическая половина была несчастной, истощенной и измученной плотью, и из ран на талии, что нанес ему Кай Невис, все еще сочилась кровь. Он чувствовал себя разгоряченным и подавленным. — Уже недалеко, — сказал он. — Вниз по этому коридору и до третьей двери налево. Это важная вспомогательная станция. Я почувствовал это, когда подключился. Оттуда я смогу связаться с главной системой. — И, наконец, отдохнуть, подумал он. Он до невозможности ослаб, а его биополовина болела и дрожала от усталости.
— Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ЗАЖГЛИСЬ ПРОКЛЯТЫЕ ЛАМПЫ, — приказал Кай Невис. — А ПОТОМ Я ХОТЕЛ БЫ, ЧТОБЫ ВЫ НАШЛИ МНЕ ЭТУ БАБУ. ПОНЯТНО?
Анитта кивнул и заставил себя ускориться. В щеки, которые он не мог видеть своими серебристыми металлическими глазами, укололи две маленькие раскаленные иглы, и на мгновение в глазах у него все расплылось и заколебалось, он услышал голос и остановился.
— ЧТО ТАМ ОПЯТЬ СТРЯСЛОСЬ? — осведомился Кай Невис.
— Я обнаружил отказ некоторых систем, — ответил Анитта. — Мне нужно добраться до компьютера и проверить свои системы. — Он попытался идти и запнулся. Потом он совершенно потерял равновесие и рухнул на пол.
Рика Даунстар была уверена, что оторвалась от остальных. Кай Невис в своем оснащении гигантской обезьяны мог даже просто своим видом нагнать страху, плюс к этому еще сила его голоса. Глаза у Рики были не хуже, чем у кошек Тафа — еще одно преимущество в ее профессии. Там, где она могла видеть, она могла и бежать, в совершенно темных коридорах она шла наощупь так быстро, как только могла. В этой части «Ковчег» был лабиринтом комнат и коридоров. Она прокладывала себе путь сквозь этот лабиринт, возвращалась, шла по новым ответвлениям и опять возвращалась, видела уже знакомые коридоры и напряженно прислушивалась к грохочущим шагам Невиса, которые были слышны все слабее и слабее и, наконец, стихли совсем.