Маргрета услышала столь неласковое для себя определение и пренебрежительно фыркнула, мол, я выше этого, но ей тоже было интересно поговорить со мной, я это отлично видела, поэтому спросила у неё с улыбкой:
— Вот как, а ты уже была в столице?
— Нет, ни разу! — с девочки тут же слетело всё «воспитание» — Но мне очень хочется учиться, только вот боязно из дома уезжать… а тебе было страшно, когда ты уезжала в конвент?
— Уже и не помню… — улыбнулась я — Но ты думай о том, что в пансионе ты можешь повстречать подруг, с которыми тебе будет интересно проводить время.
— А ты сама? — не унималась Маргрета? — Тебе самой было весело в школе при конвенте?
Я представила мощные стены, маленькие окна и душные кельи, и уверенно сказала:
— Ещё бы! Ещё как! Особенно, когда подружилась с другими девочками.
Маргрета стала смотреть на меня более благосклонно и даже с аппетитом откусывать от булки, уже не слишком переживая по поводу того, что юные леди с таким аппетитом есть не могут.
Розалина же весь завтрак сидела молча и прямо, неодобрительно посматривая на своих детей. Но им было всё равно. Наконец, появился человек, который не прочь с ними пообщаться и который не говорит им снисходительно, что они ещё малы. А мамаша, как я понимаю, не в восторге от того, что я общаюсь с её детьми. Интересно, что не так? Я же из монастыря вернулась, а не после отсидки…
И вот, когда я уже забыла, для чего я тут, отворилась дверь, и в столовой нарисовался папаша… да, да, именно он. Так вот ты какой, северный олень! Рыжеватые волосы точно такого же оттенка, как у меня (ну, и у моей тёзки, выходит), только редкие и едва прикрывающие значительную лысину на голове, он нервно сел и потребовал себе завтрак.
— Папа, ты только посмотри, Елена приехала из конвента! Помнишь, папа, ты просил маму, чтобы она написала письмо и пригласила её? — вразнобой радостно заверещали девчонки.
Тот только сморщился от громких звуков и осторожно закивал головой, опасаясь, что от резких движений что-то в голове родителя может взорваться.
Одна из горничных, тихо вставшая за плечом папаши, осведомилась:
— Простите, лорд Куинси, что подавать вам на завтрак?
Тот только отмахнулся, и горничная принесла ему горячее питьё в большой чашке. Ну, вот и познакомились… я смотрела на «отца», не сводя глаз. Ему бы не чайку после вчерашнего, а рассола огуречного или пивасика для поправки души… очень уж хреново было папаше. Судя по всему, вряд ли он вчера так сосредоточенно работал, что не мог со мной поздороваться, скорее, он был в стельку пьян.
Я усмехнулась и развалилась на стуле, лицо мачехи некрасиво побагровело… да, сейчас что-то будет! Дети, почуяв недоброе, быстро закруглились с копанием в тарелках и стартанули на выход. У прислуги не было такой возможности, поэтому две девушки просто замерли возле шкафов с посудой, стараясь не слишком отсвечивать.
— Приехала, всё-таки! — начал заботливый папаша.
— Как видите, папенька! — озвучила я очередную истину, на что папаша совсем нерационально взъярился.
— Как была нахалкой, так ею и осталась! — заорал папаша, брызгая слюной — Сколько раз мать-настоятельница писала мне, жалуясь на твоё поведение, я велел быть к тебе строже, а с тебя всё как с гуся вода!
Этот выпад не произвёл на меня большого впечатления, в то время как мачеха подозрительно задёргалась. С чего бы это? Ну, писала там что-то относительно поведения Елены мать-настоятельница конвента, так, причём тут Розалина? Если только … никакие письма из монастыря не приходили, это всё было подстроено не находящей себе места Розалиной. Да и Елена, хоть и редкая стерва, но вряд ли бы стала показывать свой характер перед теми, от которых зависит качество жизни самой Елены…
Я расслабленно улыбалась, наблюдая, как папаша потребовал себе высокий бокал с янтарной жидкостью. Тот самый баз? Местная выпивка то есть? Отсюда спрашивается вопрос, для чего Елену очерняли в глазах родителя, да и окружающих тоже… а, да, и ещё была очень веская причина, по которой Елену затребовали домой. Я в очередной раз пожелала Елене не икать и счастливого медового месяца.
Её утверждения, что причиной всего являлось желание отца выдать её замуж, всё меньше становились для меня надуманными. Я встала из-за стола, собираясь уйти. Лорд Куинси подавился на середине гневливой фразы и небрежно махнул салфеткой, мол, проваливай с глаз моих долой. Я хмыкнула, намекнув тем самым, что в его разрешениях не нуждаюсь. Розалина внимательно смотрела за тем, как я быстро иду к двери, сжимая в руках салфетку. Интересно, какие мысли бродят в её голове?