— Шелли! — Мать мчится к обезумевшей дочери.
— Нет! — Изгоняющий артефакт в руке, но поздно. Хруст позвонков. Мать падает на пол. И Шелли несётся к Тейлору, хватает за шею.
— Ты виноват в смерти мамы! — Ненависть в синих глазах, и невероятная сила в руках слабой сестры. Хруст уже его позвонков.
Замедляющая сфера трещит, и Тейлор бросается на мэтра Кросса.
— Стой! — Шелли выскакивает вперёд, заслоняя своего мучителя. Удар. Сестра отлетает назад. Падает. Виском об угол стола.
— Ты виноват в её смерти! — Орёт Кросс. И мир заливает красным. Кровь на полу, на стенах, капает с потолка.
Далеко, на грани слышимости, появляется голос, но не тот, внушающий сомнения, а другой — несущий тепло.
— Милость Всегоспода, пронизывающая всё и вся, выгони тьму из этого юноши, дай силу противостоять злу и остановить все неправедные действия, нашествующие на него… — Разгорается свет.
Нейна протягивает лист бумаги мэтру Кроссу.
— Это Шелли сделала, её можно наказать. — Они обмениваются понимающими улыбками. — И надо как-то убрать из академии Тейлора. Он мешает и вам, и мне. Всё время крутится рядом. Я так никогда не смогу совершить призыв демона.
Всё тонет в яркой вспышке.
— Прости грехи его и отверзи сердце, чтобы увидел он путь к свету. Охрани от зла, помоги покинуть тьму, поглощающую душу…
***
Мир кружился, образы сменяли друг друга, вызывая тошноту и головную боль. Он же не бился головой, откуда сотрясение? Приступ скрутил, заставив согнуться и лихорадочно задышать, пытаясь успокоить взбунтовавшийся организм. Что-то рвалось изнутри прямо сквозь грудную клетку. И Тейлор закричал.
Словно в отдалении зашумели голоса, послышался звук падения. Потом пришла успокаивающая прохлада, унявшая боль и прояснившая сознание.
— Я вижу остаточный след демонического вмешательства, но не одержимость. — Голос раздался прямо над головой. Тейлор открыл глаза. Над ним нависал незнакомый мужик в форме представителя магического надзора.
— На нём метки демонической крови. — Голос был мэтрессы Бринэн, но саму её видно не было. — Они и реагируют.
— У нас нет достаточной уверенности в этом. Вы можете быть правы, а можете ошибаться. — Мужик отошёл, открывая вид на толпу преподавателей во главе с ректором. — Я настаиваю на продолжении наблюдения. Через несколько часов сюда доставят следящий артефакт, который адепт Эддерли должен будет носить минимум месяц или дольше. До момента пока не наступит ясность в отношении всего произошедшего.
— Ритуал изгнания проведён не совсем канонично, и последствия демонического воздействия ещё могут давать о себе знать, путать сознание, — сказала матушка Софи, но никто ей не ответил.
— Предлагаю вам обсудить это снаружи. — Мэтресса Бринэн решительно указала на дверь. Спорить никто не стал, и помещение быстро опустело. — Тейлор, как ты себя чувствуешь?
— Бывало и хуже, но редко. — Даже удалось усмехнуться, хотя внутри всё горело, как будто он проглотил огонь.
— Скоро придёшь в норму. — Мэтресса развесила целую горсть артефактов над кроватью, и от них сразу же пошли волны энергии. — Лучше поспи.
Спать не хотелось. Думать о подстерегающих кошмарах тоже. В памяти всё смешалось, и он не понимал, что было на самом деле, а что во сне. Но один момент нужно было выяснить обязательно.
— Что случилось, после того, как… — Тейлор замялся, подбирая слова, но мэтресса поняла.
— Тебя хотели арестовать, но вмешалась матушка Софи. Одержимость мэтра Кросса официально доказана, обвинения с тебя сняты. Шелли в лазарете, с ней всё будет хорошо.
Тейлор почувствовал, как отпускает напряжение, а в голове остаётся только звенящая пустота. Приятная. Целительница ещё чем-то погремела и вышла. Он отметил это краем сознания, но никак не отреагировал, в странном оцепенении глядя в потолок. Время словно остановилось.
***
Тейлор Эддерли
— Эй, спящий принц, ты как? — За плечо трясли, вырывая из спасительного забытья.
— Беннет. — Сил хватило только моргнуть и устало выдохнуть. — Уйди прочь, ради всех дем… Просто уйди. — Призрак нависал над Тейлором так же как и мужик из магического надзора, но мэтрессы Бринэн, чтобы его выгнать, не было.
— А мог бы и спасибо сказать. — Беннет паясничал, но это не трогало. Словно отключили все чувства разом, и выходить из такого состояния не хотелось.
— Спасибо. Теперь ты уйдёшь? — До слуха донёсся мученический стон, который, впрочем, тоже совсем не тронул.
— Пойдём, Джеймс. — Этот голос был женским. Нейна?