Алекс разговорился и спешил, орудуя заодно над чифирем и жаровней с ломтиками хлеба… Спешил выговориться, чувствуя, что в колее, потянувшей Слепухина своим неуклоннным ходом, подобные разговоры неуместны и впредь будут отметаться напрочь.
А с бамбушами подметил он точненько. Повальное безумие это у авторитетов правильной (по зоновским меркам — правильной) жизни становилось чуть ли не обязательным ритуалом. Считалось и укреплялось в мечтательно-обслюнявленных россказнях, что если отодрать бабу с бамбушами, то привяжется она навечно, как приколдованная, и лишенные чьей-либо надежной привязанности, зеки загоняли в совсем никчемушние им здесь трахалки выточенные из чего кто сумеет бобины и горошины бамбуш… И портачились тоже поголовно — у некоторых, кроме лица да рук, места чистого не было — вся зоновская атрибутика, соизмеримо с фантазией только и свободной от татуировок головы… впрочем, случалось, и головы портачили…
— Видал, у Квадрата твого?.. Куполов на спине больше, чем в монастыре каком… и инструмент заготовил для будущего — натуральный кукурузный початок… видно, большую любовь ждет…
— Ты Квадрата не цепляй…
— А я его и не цепляю. Мне до него дела нет… Я про тебя говорю… Так что, если понадобится, к неумекам не суйся — ко мне иди, сделаю на зависть…
— Не понадобится…
— Хорошо бы… А вовсе бы хорошо — не спешить тебе, пораскинуть еще… Я вот, смотрю на все, считай — сбоку, пристроился так вот сбоку… самому противно, но по этой жизни я, наверное, лучше любого понимаю… Кишка тонка, духу не хватает себя отстоять, но и зла никому не делаю… Мне бы хоть на ноготок твоей вот закалки: разве бы я пригибался здесь под псовыми прихотями?.. Но зато и разумею и просвечиваю — как здесь и что. Ты охвати, какой у вас отряд собрался?.. Вы же числитесь штрафным отрядом… как залетит кто — его из подвала к вам бросают… Зато и собрались колоритные фигуры, зато и вся зона на вас смотрит и по-вашему решает… Здесь ведь как? живешь по своей основе, хоть и по сумасшедшей самой, но своей — к тебе и уважение сразу, а потому что понятно — если по основе, значит, не размажешься дерьмом на радость псам всем… значит, сохранишь себя… Нету своей основы — предлагают прилепиться к здешним понятиям воровского толка… воров-то настоящих распушили давно, по нынешним законам им на волю не выбраться, не поддаются перевоспитанию, так им и вот и добавляют сроки, потому и придумали те же почти правила называть «правильными» вместо «воровских»… Это ты все и без меня знаешь, и не ругать я собираюсь правила эти — тоже ведь вполне крепкая основа, чтобы не сломаться перед хозяевами… Самое страшное — сломаться, знать про себя, что слизняк… этого уже во всю жизнь не заглушишь: выпендривайся потом, вешай лапшу, воображай перед зеркалом — все равно жабой сидит: слизняк… и жена почует, и дети унюхают, и друзей запашок обдаст… В общем, и авторитетные эти правила для многих соломинка, чтобы выдержать, для того и предлагаются они… Но и в правилах тех яма непроглядная… Многие лезут без ума заправлять этой «правильной» жизнью и воображают себе одни сплошь удовольствия… чаек, уважение, страх, курева вволю… А подойдет такому авторитету к звонку поближе — тут-то на него и насядут… и кодекс под нос со статеечкой: либо второй срок, либо самая чернючья служба, перед который и я, слизняк, ангелом незапятнанным сияю… Вот этой минуткой проверяет себя тот, кто в авторитеты лезет, а своего скелета на самом деле и не имеет прочно?.. А если ему бы день пережить да ночь продержаться?.. тогда нечего лезть, притормози — от тебя ведь много чего зависит, если авторитетом стал: люди по твоей вине и твоему недомыслию могут слизью по стенкам здешним размазаться…
— Это ты про меня?
— Нет, теперь как раз не про тебя… Про Квадрата твоего. Ты думаешь, зачем он тебя подтянул вчера? Большинство ему надо было — вот ты это большинство и сделал против Саввы и против Максима.
— Тебе откуда известно все?
— Мне и вообще много чего известно… Ну, а про ваши вчерашние решения, думаю, все уже знают… может, не в тонкостях, но про решения — наверняка… Не одни же вы прикидывали, как после Павлухи быть. Его перерезанная глотка либо другим теперь маячить будет вечной угрозой, либо поможет псов от беспредела придержать… Много кто прикидывал, а слово вам, потому что — ваш Павлуха… Вот и получилось, что тобой Квадрат остальных пересилил. С Абрека спрашивать нечего, его куда поверни, туда он рванет… Ты обмозгуй без гоношбы, что вчера было… Возьмем для начала Савву: восхитительный дед и гнет всегда, чтобы «по совести», по максимуму гнет. Никаких уступок сволочам — только заставить признаться в палачестве, никаких разговоров с ними — палачей сначала убрать, а потом чтобы по совести начали руководство свое руководить… Ну, что тут скажешь? Взрыв безоглядный, без надежды — разве ж отступят псы?.. Зато совесть чиста, и… леший его знает — вдруг бы да отступили?.. времечко-то для них зыбкое… вдруг бы да подались?.. Теперь глянь на Максима… этот все пытается согласовать, чтобы и по уму, и по совести… Максим за переговоры, готов и договариваться и выговаривать, но наступательно договариваться… и к разуму взывать будет, и к страху, и к благоразумию — но долбить и долбить, чтобы отступились от беспредела… Вполне достойно… трудно, но достойно… трудно, но есть надежда, и не малая, особенно, если не одному, если — с поддержкой… Ну, а Квадрат, с большинством в тебя, чего достиг? Крохоборный сговор (да-да, не заводись, сговор, а не переговоры), чтобы глоточек себе отторговать, а беспредел пусть гуляет… Ларьки эти и свиданки, что ему обещал отрядник — пряником по губам… Весь твой Квадрат знаешь в чем? Авось сами испугаются, авось сами беспредел прекратят, авось пронесет — вот и весь Квадрат… И туда же — рулить…