— Вы наелись? — спросила она.
— Да, благодарю.
— Вам бы, конечно, нужна была горячая пища. Если бы здесь была плита…
Не глядя на нее, Джандер спросил:
— Вы живете в этой хижине?
— Нет, — ответила она сразу, как будто ждала такого вопроса. — Здесь никто не живет. Разве можно жить в этой развалюхе?
— Вы преувеличиваете! Здесь не так уж плохо. — Он медленно затянулся и, не удержавшись, добавил. — Ведь она принадлежит вам.
— Откуда вы взяли?
— Вы сами сказали.
— Я? Никогда я не говорила, что владею этим сараем.
— Ну ладно, это не имеет значения. — Он посмотрел на нее. — Разве не так?
Она подбоченилась.
— Послушайте, не пытайтесь хитрить. Я вам ясно сказала, что вас это не касается и вам лучше держаться от всего этого подальше. Теперь, если вы желаете вести себя, как идиот, тем хуже для вас. Я умываю руки и не стану вызволять вас.
Он уставился в какую-то точку за ее спиной.
— У меня нет ни малейшего желания нарываться на неприятности, но бывают безвыходные ситуации.
— Что вы имеете в виду? — она склонила голову.
— Ну вот как оплата налогов. Или служба в армии. То, что называется гражданским долгом.
— Кто вам сказал, что вы что-то должны?
— Я сам, — сказал он, глядя на нее. — Хотите, чтобы я объяснил? Одежда, которая на мне. И еда. И крыша над моей головой…
Она попыталась остановить его, устало махнув рукой, но он продолжал:
— …и еще одна небольшая деталь: я спал на песке во время прилива. Если бы вы не пришли и не заставили меня подняться…
— Бросьте!
— Вот это я и называю долгом. Большим долгом, который следует выплатить.
Он посмотрел на нее долгим взглядом. И направился к двери.
— Что вы собираетесь делать? — спросила она.
— Откланяться.
— Вы не можете уйти, — вскричала она, в три прыжка достигла двери и преградила ему выход. — Вы не в состоянии.
— Я хорошо себя чувствую, — возразил он. — Пропустите меня.
— Не будьте смешным. Куда вы пойдете?
— Куда глаза глядят. Пока не приду куда-нибудь.
— В темноте? По трясине? Здесь нет ни дороги, ни освещения. Вы наверняка заблудитесь. Попадете в жидкую грязь, и она затянет вас, так что никто никогда не найдет ваших останков. Не глупите и переждите до утра. Когда рассветет, я покажу вам дорогу. Вы выполните мои инструкции и дойдете до порта Норрис.
— А где он находится?
— В двенадцати километрах отсюда.
— В двенадцати километрах, — повторил он. — Думаю, что смогу дойти.
— Конечно. Когда увидите, куда идти. И после того, как хорошенько выспитесь.
— Нет, я ухожу теперь же.
Он жестом попросил пропустить его. Она не двинулась с места.
— Знаете, — сказала она, — вы — трудный случай.
— Возможно, — он чуть улыбнулся. Улыбка получилась грустной. — Будьте любезны выпустить меня.
— Вы так спешите?
— Страшно спешу.
— Но почему? Объясните хотя бы почему.
Он пробормотал сквозь зубы:
— Потому что здесь я никому не нужен.
— Вы меня в чем-то упрекаете? — спросила она. — Я вас чем-то задела?
— Пусть вас это не тревожит, — сказал он и сделал шаг к двери. Она отстранилась, чтобы пропустить его, но тут петли заскрипели.
Кто-то открывал дверь снаружи.
Глава четвертая
Они замерли и молча смотрели, как открывается дверь, как в дверном проеме возникают широкие плечи.
«Это он, — узнал Джандер, — здоровяк из моторки, который наблюдал, как я тону, и оставил меня погибать. Я помню его рожу. И, мне кажется, могу вспомнить его имя. Они еще спорили тогда. Седой называл его Гэтриджем. Но лучше мне его так не называть. Лучше не показывать, что я его узнал. Меня-то он вряд ли узнает, и на данный момент так будет лучше».
Здоровяк был покрыт темным загаром; черные волосы в жестких завитках падали на низкий лоб. Верзила! Потянет, наверное, на центнер. Сильные руки он держал вдоль тела. Он посмотрел на Джандера, потом вопросительно взглянул на Веру. Но поскольку Вера никак не реагировала, он опять уставился на Джандера.