– Я боюсь возвращаться домой.
Эр’рил обнял ее крепче.
– Я знаю.
Мерик спускался по длинной извилистой лестнице, погрузившись в свои мысли. Под мышкой он сжимал промокший корабельный журнал. Задумавшись о кузине и ее гибели, принц не прислушивался к спору между Хантом и лордом Тайрусом. Любви между дри’ренди и предводителем пиратов, как и раньше, не наблюдалось.
До того, как их объединила общая цель, оба воина были заклятыми врагами – две акулы южных морей, охотящиеся на купеческие суда и друг на друга. Старую вражду порой так трудно забыть.
– Может, твои корабли и быстрее наших, – рычал Хант, – зато они ломаются как скорлупка.
– По крайней мере, на своих судах мы – свободные люди, а не рабы!
– Что ты понимаешь в древних обетах, в долге чести?! Ты – разбойник и пират…
Увидев, что лестница заканчивается, Мерик прибавил шагу, не желая слушать их перепалку, и едва не врезался в Ни’лан.
Она отшатнулась, широко раскрыв глаза при виде спускающихся по лестнице людей, и чуть не упала, но элв’ин подхватил ее.
– Принц Мерик? – воскликнула нифай, вновь обретая равновесие.
– Папа Хант! – прокричал детский голос.
Из-за спины Ни’лан выскочила маленькая девочка с развевающимися на бегу темными волосами.
Высоченный кровавый наездник наклонился и подхватил ребенка на руки.
– Шишон! Что ты здесь делаешь?
– Мы были там, где много-много цветов, – затараторила девочка. – А Родрико своей песней сделал еще больше цветов. – Шишон указала на мальчика, который смущенно прятался в складках плаща Ни’лан. – А я съела жука! – неожиданно закончила она.
– Что ты сделала?
– Он залетел мне в рот, – просто объяснила девочка, решив, что этого вполне достаточно.
Главный шкипер протиснулся мимо сына по лестнице, ворча под нос.
– Проклятие, ну почему они строят такие высокие башни? – соглашался с ним мастер Эдилл.
Старейшины скрылись в коридоре. Хант благодарно кивнул Ни’лан и последовал за отцом.
С нифай остались Мерик и лорд Тайрус, который нес сетку с яйцом из эбенового камня. Эту находку, как и корабельный журнал, следовало показать ученым, работавшим в книгохранилище.
– Куда ты собралась? – спросил элв’ин.
– Мне нужно поговорить с Эленой.
– Не самое удачное время, – Мерик оглянулся на винтовую лестницу. – У нее хватает забот, над которыми стоит поразмыслить. – Но, увидев тревогу на лице нифай и страдание в ее глазах, спросил: – Что-то случилось?
Ни’лан в нерешительности рассматривала ступени. Она казалась потрясенной до глубины души. Потом нифай покосилась на прижавшегося к ней мальчика.
– Это… это Родрико…
– Он что, заболел? – Мерик тревожно взглянул на ребенка. – Что-то не так?
– Я не знаю, – в голосе Ни’лан слышались еле сдерживаемые рыдания. – Сегодня утром Родрико пел дереву. Песнь пробуждения, начало единения и взаимной связи… – Ее голос дрогнул. – Но что-то произошло…
Мерик шагнул ближе, взял ее за плечи.
– Его дерево расцвело… – Ни’лан почти шептала, ее била крупная дрожь. – Родрико был принят, но… новые цветы, бутоны… Они темные. Черные, словно призраки-гримы.
Мерик поймал взгляд Тайруса поверх головы нифай. Они оба отлично помнили гримов из Темной Чащи, бывших сородичей Ни’лан, искаженных порчей.
– Бутоны отвратительны на вид… – Слезы потекли по ее щекам. – Наверняка они таят какое-то зло…
– Мы не можем судить об этом с уверенностью, – утешал ее Мерик, хотя и знал, что молодое деревце было последним у нифай, а семя зародилось от союза дерева Ни’лан и призрака-грима. Могло ли прикосновение Тьмы каким-то образом заронить порчу в семечко?
Похоже, Ни’лан не сомневалась в этом. В ее взгляде читалась мука.
– Цветы расцветут нынче ночью, выпуская свою неповторимую магию. Но я даже не догадываюсь, какое зло может явиться в мир из бутонов, отмеченных Тьмой, – она закрыла лицо одной рукой, а второй прижала мальчика к себе так, чтобы он не слышал ее. – Я не могу позволить подвергать опасности надежду А’лоа Глен. Дерево нужно срубить.
Мерика передернуло. В дереве была заключена надежда Аласеи. Посаженное на месте, где изначально росла коа’кона, оно символизировало новое начало, шаг в будущее.
– А что тогда будет с Родрико? – высказал более серьезную озабоченность лорд Тайрус. – Что с ним случится?
– Дерево приняло его песнь, – всхлипнула Ни’лан. – Они связаны. Если дерево погибнет, Родрико умрет.
Мерик глянул на мальчика, который крепко прижимался к матери. Они были вместе, когда нашли его. Вместе они сражались с гримами и приспешниками Темного Властелина, чтобы благополучно доставить ребенка на остров. Лицо элв’ина закаменело.