Выражение замешательства на лице Эррила стало явственнее.
— Пять сотен зим ушло на то, чтобы узнать, что Черное Сердце не из Гульготы, что на самом деле он огр, предок твоего друга Толчука.
— Что ты имеешь в виду?
— Вы не знаете своего врага; вы никогда не знали. В Блэкхолле вы видите остров и думаете, что вам все понятно, и не предполагаете, что существуют глубины, скрытые под ним. То же самое и с хозяином острова. Вы не знаете ничего. Почему этот огр покинул эти земли так надолго? Почему он появился среди дварфов? Почему он вернулся как завоеватель с войсками и магией? Почему он удерживал эти земли так долго? Почему он расположил Врата Плотины на местах стихийной магии вокруг Аласии?
Арлекин пристально вглядывался в каждого пылающими золотыми глазами.
— Почему он здесь?
После минуты потрясенной тишины Эррил откашлялся:
— Ну и почему?
Арлекин сорвался со своего места со звоном колокольчиков, перекувыркнулся через голову и, приземлившись на каблуки рядом с стендайцем, направил указательный палец на его нос.
— Наконец-то! Спустя пять столетий кто-то решил спросить!
Эррил отклонился от направленного на него пальца.
Елена спросила со своего места:
— Почему он здесь?
Арлекин опустил руки и пожал плечами.
— Небесная мать, если бы я знал.
Он отступил к очагу, уставившись на угасающие угли.
— Я просто подумал, что кому-то следовало задаться этим вопросом.
Елена нахмурилась.
— Я не понимаю.
— И никто из вас не понимает. Пока это не изменится, у Черного Сердца будет преимущество.
Мастер Эдилл выпрямился в своем кресле:
— Теперь, когда мы отчитаны за свою слепоту, возможно, ты расскажешь нам, что за нужда такая в срочных действиях.
Арлекин глянул через плечо:
— До полнолуния в канун Середины Лета Черное Сердце доведет до конца то, к чему он стремился последние несколько веков. Хотя разрушение Врат Плотины помешало ему, у него остались последние Врата, и он собирается использовать их, чтобы закончить начатое.
Елена вспомнила время, проведенное в ловушке на Плотине, когда она видела четверо Врат, тянущих энергию из самого мира.
— Он стремится иссушить энергию в сердце Земли. Но зачем?
— Зачем, зачем, зачем… — Арлекин повернулся и надел шляпу на голову. — Хороший вопрос. Ты учишься, моя маленькая птичка. В самом деле, зачем? — он пожал плечами и подмигнул ей. — У меня нет идей. Но я знаю ответ на другой вопрос.
— Что же это?
Он помахал пальцем.
— Нет, не что… а где.
Елена сумела скрыть свое замешательство.
— Где?
— Где Темный Лорд собирается действовать. Вот почему я убрал свой зад из тех черных залов как только смог. Я знаю, когда он собирается действовать — в следующее полнолуние, и я знаю где!
Эррил выпрямился.
— Где?
Арлекин переводил взгляд с Эррила на Елену.
— Можете предположить?
Эррил опустил руку на эфес меча:
— Довольно вопросов.
— Сказано истинным воином, — сказал Арлекин со вздохом. — Это именно тот подход к делу, который привел нас сюда. Ты что, не слушал? Вопросов никогда не бывает достаточно.
Елена сидела очень неподвижно в своем кресле. Последние Врата Плотины, эбонитовая статуя Виверны. Она вспомнила, как в последний раз видела это упакованным на корабле. Груз отправлялся… отправлялся…
— О Милосердная Мать! — воскликнула Елена, неожиданно поняв. — Врата Виверны направляются в мой родной город, в Винтерфелл!
Арлекин грустно покачал головой:
— Я боюсь, у меня новости похуже. Черное Сердце не сидит сложа руки, пока вы тут строите планы, рисуете карты и схемы.
— Что ты хочешь сказать? — сказал Эррил, положив руку Елене на плечо, словно желая защитить ее.
— Мне удалось взглянуть на письмо с поля боя, присланное командиром Темного Лорда, Шорканом, — Арлекин говорил, и ему вторил скорбный хор колокольчиков. — Врата Плотины не направляются в Винтерфелл. Они уже там.
Глава 2
Сайвин прижалась теснее к шее морского дракона, который мчался в глубине по широкой дуге, делая вираж на одном покрытом эбонитовыми чешуями крыле. Ее темно-зеленые волосы отбросило назад, и они стали такого же цвета, как и лес бурых водорослей вокруг. Здесь, вблизи от острова Алоа Глен, дно океана покрывало множество коралловых рифов, покачивающихся анемонов и густых зарослей бурых водорослей. Косяки стремительных рыбок и светящихся морских рачков крилей бросались врассыпную перед гигантским драконом. Сайвин прикрыла свои прозрачные внутренние веки, чтобы лучше видеть.