Крейнок опустил голову:
— Хуншва, их предводитель, сопротивляется. Но клан Куукла готов напасть по твоему слову. Мы уже собираемся вблизи северных лесов.
Последовала долгая пауза. Крейнок дрожал от страха под мокрыми листьями.
— Нет, — неожиданно прошептал голос, — Мы не станем атаковать их в пещерах. Я слышала зов этой ночью, Всеобщий Сбор в месте, называемом Драконий Череп.
Крейнок кивнул:
— Да, моя королева.
— Нужно их туда выманить. И я не потерплю от тебя промашек — после того как меня подвел твой брат.
— Да, моя королева.
— Я должна быть уверена на этот раз, Крейнок. Подойди ближе.
Огр поднялся на ноги, поежившись, и двинулся вперед, дрожа от страха.
Мама Фреда попросила Тикаля следовать за ним. Кто же прятался здесь в лесах?
Оба, и огр, и тамринк, двинулись на полянку в чаще леса, и Мама Фреда увидела среди ветвей впереди что-то, что сияло подобно снегу, как если бы небольшой снежный буран налетел на лесок. Пушистые холмики чего-то белого сковали темные ветви и сугробами лежали поверх похожих на тени кустов. Даже подлесок был покрыт этой снежной белизной.
«Что это за странная штука?»
Крейнок подполз к краю странной полянки, по верхушкам деревьев за ним следовал Тикаль.
Оказавшись ближе, смотря зоркими глазами тамринка, Мама Фреда увидела, что покрытый снегом лес не был необитаем. Тысячи крошечных красных паучков ползали по белым холмам и спускались на тонких нитях.
Не снег, поняла Мама Фреда с нарастающим ужасом, — паутина. Вся поляна была оплетена шелковистой прочной паутиной.
Крейнок съежился перед гигантским паучьим гнездом.
В центре паутины пошевелилось что-то темное. Покрытая шипами нога кроваво-красного цвета появилась из-за плотной занавеси нитей и легко прошла сквозь шелковистую массу. Затем другая… и еще одна…
То, что явилось следом за этими ногами, было настолько ужасно, что Мама Фреда не могла себе и представить: огромный паук, такой же большой, как огр, такого темного красного цвета, что он казался почти черным. Его восемь ног пробирались через паутину. Его лоснящееся, по форме напоминающее луковицу брюшко изгибалось вверх, выбрасывая шелковую нить из желез внизу, по мере того как паук удалялся от центрального гнезда.
Но это было еще не худшее.
Над налитым кровью брюшком возвышался торс женщины. Она была настолько бледной, насколько ее остальная часть была темной. Длинные иссиня-черные волосы лежали на ее обнаженной груди, по которой ползали крошечные красные паучки. Она мягко стряхнула их с рук, но ее внимание было приковано к огру.
Крейнок не мог заставить себя посмотреть ей в лицо:
— Королева Вирани!
Мама Фреда вздрогнула у костра, выронив трость.
— Ты в порядке? — проговорил Джеррик рядом с ней.
Она отмахнулась от его вопроса, скованная страхом. Она слышала рассказы о паучьей ведьме от других: враг из числа гибельных стражей, убитая в лесах у подножья нагорья и похороненная там. Но мертвые гибельные стражи не всегда оставались мертвыми. Как Рокингем прежде, паучья ведьма, судя по всему, была воскрешена и обрела новую форму.
— Ты возьмешь меня к Драконьему Черепу, — прошептала ведьма, и ее голос был вкрадчивым и наполненным ядом. Она указала на ветви деревьев вокруг нее: — Позови своих соплеменников. Мы возьмем с собой мои яйца.
Крейнок поднял глаза. Тикаль — и Мама Фреда — последовали за его взглядом. На ветвях деревьев висело множество тяжелых обвитых шелком мешочков размером со спелую тыкву. Внутри шелковых коконов шевелилось что-то темное, ожидая освобождения.
Огр задрожал от увиденного, ужас сковал его.
— Мои дети попробовали крови этого Толчука, — продолжила Вирани. — В этот раз мы будем пировать на его теле и телах тех, кто помогает ему.
— Да, моя королева, — Крейнок поднялся на ноги.
Лицо паучьей королевы поднималось наверх тоже, по мере того как он вставал, ее взгляд стал пронзительным. Ее глаза остановились на увитой шелком листве и встретились с глазами Мамы Фреды.
— За нами шпионят сверху! — прошипела Вирани, указывая в ее направлении.
— Тикаль! Беги! — громко вскрикнула Мама Фреда.
— Что случилось? — спросил Джеррик, хватая ее за плечо.
У Мамы Фреды не было времени отвечать. Она бежала со своим тамринком меж деревьев, стараясь передать ему свою энергию. Затем острая боль вспыхнула в ее груди. Она задыхалась.
Ее маленький друг разделил ее боль. Тикаль пропустил один прыжок, затем запрыгал беспорядочно. Он задел ветку, которая хлестнула по крошечной лапке. Он ударился о землю, и этот удар вышиб воздух из его груди.