Глава 1
– Джарра, Джарра, Джарра! – Иссетт на экране изображала «я ужасно удивлена». Эту
гримаску с выпученными глазами она тренировала с яслей. – Почему звонок в такое время?
Разве в Земле-Америке не глубокая ночь?
Я хихикнула, переключила режим глядильника и села на кровать лицом к плавающей в
середине комнаты голограмме подруги. Я могла видеть ее только до плеч, едва прикрытых
откровенной ночнушкой с блестящим кружевом. Иссетт училась на подготовительном
медицинского в Земле-Европе, где отсчитывается стандартное межзвездное грин-время, а
значит сейчас было без нескольких минут восемь утра.
– Я уже не на руинах Нью-Йорка. Наш класс только что перешел в Землю-Африку, так
что живу по грин-времени плюс два часа.
Иссетт зевнула:
– Почему ты не выбрала подготовительный курс чего-нибудь цивилизованного? Могла
3
бы жить на одном месте в приличных условиях, а не мотаться по раскопкам и не ютиться в
примитивных куполах, которые приходится делить с преподавателем и еще двадцатью девятью
студентами. У вас даже ванные общественные! Это негигиенично.
Я не стала отвечать, просто скорчила гримасу. Иссетт – моя лучшая подруга, я сотни раз
объясняла ей, как сильно люблю историю, особенно допортальную, когда человечество жило
только на Земле, а не было разбросано по тысячам планет в разных секторах. Я рассказывала ей
об азарте раскопок руин древних городов – никогда не знаешь, где найдется еще одна стазисная
ячейка с сокровищами прошлого или еще одним ключиком к знаниям и технологиям,
утерянным в век Исхода из-за развала земной сети данных. Иссетт никогда меня толком не
понимала, как и я не понимала ее увлеченности медициной.
– Знаю, знаю, – застонала подруга, – ты маньяк истории и раскопок. И всегда была...
Минуточку! В Африке уже десять часов, разве ты не должна заниматься чем-то трудным и
опасным снаружи или, по крайней мере, слушать скучную лекцию? Ты все время говорила, что
преподаватель гоняет вас хуже рабов.
– Должна бы, но Плейдону пришлось отложить начало работ, – засмеялась я. – Он
потерял двадцать шесть студентов.
На голограмме появилась рука и подала Иссетт стакан фруджита. Рука исчезла,
сменившись головой Кеона:
– Как лектор может потерять двадцать шесть студентов, Джарра? Я знаю, ты учишься с
внеземными, но даже им нелегко заблудиться в межконтинентальном портале до Африки.
Его вид меня ошарашил. Кеон и Иссетт были частью моей «семьи»; мы, девять
инвалидов, брошенных родителями сразу после рождения, жили вместе и в яслях, и в доме, и в
следующем шаге. На прошлое Начало Года нам всем исполнилось восемнадцать, чуть позже
Кеон и Иссетт заключили контракт помолвки, поэтому удивилась я не тому, что они вместе.
Меня поразил костюм.
– Почему легендарно ленивый Кеон Танака не только проснулся, но уже и полностью
одет в восемь утра? – спросила я. – Ты в новом костюме, правда? И даже причесан!
– Джарра, это все из-за тебя! – проворчал друг. – Иссетт хочет, чтобы я показал кое-кому
свои световые скульптуры.
– А я-то тут при чем?
– Она тоже начала командовать всеми вокруг, как и ты, так что оказалось проще с ней
согласиться, чем спорить с Джаррой номер два. Не представляю, как твой жених это выносит.
– Никем я не командую, и уж Фианом-то точно! – возмутилась я.
– Командуешь-командуешь, а теперь ответь на мой вопрос.
Я давно усвоила, что спорить с Кеоном не стоит. Чаще всего он тебя просто игнорирует.
А в остальных случаях изрекает одно-единственное предложение, которое тут же доказывает,
что он тебя в сто раз умнее. Как тогда, когда наша грозная учительница по физике целых
пятнадцать минут ругала его за несделанную домашку, а потом Кеон зевнул и наконец заявил,
что его смутила разница между фундаментальным уравнением портальной физики, выведенным
Уолламом-Крейном еще в 2200, и тем, что она написала в начале домашнего задания. Он, мол,
не понял – это ошибка, или учительница сделала важное открытие, которое противоречит всем
портальным теориям, принятым учеными в последние пятьсот с лишним лет?
Наблюдать такое весело, а вот быть жертвой Кеона – не очень, поэтому спорить я не
стала, но о чем же он спрашивал, вспомнила не сразу: