— А действует оно сколько? — похоже, эти двое уже почти все решили, а меня что-то смущало в придуманном плане.
— Ну, вообще, человек может спать неделю…
— Неделю? — воскликнула, перебив подругу.
— Да, неделю. Что тут такого? Но можно разбудить и раньше, у меня антидот есть, — буркнула обиженная Хунька.
— То есть, мы ее сможем привести в чувство сразу же, как минует опасность? — на всякий случай решила уточнить я.
— В течение минуты! Аль, ну что ты мне не веришь, что ли?
Хуньке я, конечно, верила, но все равно на душе было тревожно.
— Навир Тавилас утверждает, что сейчас эпидемия кассиопейской лихорадки на Кхарме и смерть таштора вполне можно выдать за гибель от этого мутировавшего вируса. Легар тоже согласен, так как будет еще один бонус для Коалиции, ведь враг подумает, что у нас есть мощное бактериологическое оружие против него, — сообщил муж.
Что ж. Осталось дать указания Алейне и молиться, чтобы все прошло гладко.
Глава 24.
До наступления назначенного часа свидания Алейны с матерью оставалось совсем немного времени. В блоке легара собралась вся наша компания, к которой присоединился доктор Тавилас. Сигнал с камер, установленных в переговорной, проецировался на пустой стол в гостиной деда. Мы видели, как нервничает Алейна. Она просто не находила себе места, нервно меряя шагами помещение.
То и дело звучали сигналы коммов деда и тангира. Им докладывали обстановку. Бабушка Пелагея даже не подошла к столу, а тихо сидела на диване и задумчиво смотрела в одну точку. Такой я ее, пожалуй, никогда не видела. Мы обе переживали, ведь от исхода сегодняшней операции зависело, воссоединится ли наша семья окончательно или нет.
— Они появились, — раздался из комма деда голос охранника.
— Они — это кто? — спросил легар.
— Высокий лорд, с ним женщина, в странных одеждах и два охранника, по виду — ташторы, — доложил наблюдатель.
Неужели лорд Кебрим обманул и решил присутствовать на встрече? Рядом с имеющейся проекцией на столе появилась вторая голограмма, на сей раз демонстрирующая нам широкий коридор Академии. Около входа в переговорную стояла охрана и Погодин, а к ним приближалась делегация Темного Круга.
— Доброго дня вам, отец! — поприветствовал Стас, как только к нему подошли.
— Щщщщенок! — прошипел Высокий лорд.
— Ну, что вы, я никогда не посмею вас так назвать, даже если станете настаивать, — невозмутимо ответил ему Погодин. Лорд ничего не сказал, лишь его руки сжались в кулаки.
— Я могу пройти к дочери? — взволнованно прошептала женщина.
— Наша договоренность в силе? — наконец Стас задал тот вопрос, который мучил нас всех.
— Иди, — процедил Кебрим Морхане, не удостоив Погодина своим ответом, но сам остался в коридоре вместе с охраной. Все находящиеся в блоке легара выдохнули с облегчением.
Охранники распахнули красивые резные двери, выполненные из благородного дерева, и пропустили женщину, после чего тут же их закрыли. На звук оглянулась Алейна, встретившись взглядом с матерью. Морхана застыла, как изваяние. Дочь тоже не двигалась.
— Малышка моя, — отмерла женщина, бросаясь к своему ребенку. Алейна подбежала к матери и крепко ее обняла.
Губы девушки что-то шептали. Мы знали, что дочь предупреждает мать о нашем плане, но вот сторонний наблюдатель не смог бы в этом заподозрить ничего предосудительного. Руки женщин соединились, значит, зелье шаманов уже попало к Морхане.
— Как же я по тебе соскучилась, — тихо сказала она, — так хотелось хотя бы еще один разок на тебя взглянуть. Ты счастлива?
— Очень, — ответила Алейна, — лишь разлука с тобой разрывает мне сердце, мама.
Женщина всхлипнула и закрыла лицо руками. Тоже вроде бы ничего подозрительного, но мы знали, что в этот момент Морхана выпила содержимое крошечной бутылочки. Алейна бросилась к матери, которая побледнела и начала падать. Дочь едва успела подхватить ее.
— Мама! Мама! Что с тобой! Очнись! Умоляю! — причитала Алейна вполне натурально, и даже крупные прозрачные горошины слез текли по ее щекам. Дочь поглаживала ладони матери, и крошечный пузырек уже давно перекочевал обратно, — Помогите!!! Маме плохо!
Алейна завопила так громко, что двери тут же открылись, и в помещение ворвалась охрана, затем Погодин, а следом и лорд Кебрим с телохранителями.
— Морхана! Что с тобой? — заорал он, бросаясь к бесчувственной женщине.
Алейна поднялась сразу, как только тело матери оказалось в руках «маски». Она аккуратно отошла в сторонку и встала вплотную к утилизатору, а бросившийся к ней Стас, закрыл для всех обзор. Было понятно — основная улика нашей аферы уничтожена, осталась самая трудная часть плана. Политическая.