Сейчас придется действовать почти вслепую и Стас с Грегом прекрасно понимали это. Враг теперь был значительно ослаблен но еще никак не побежден до конца. Капитан дал команду на запуск двигателя. Скутер дрогнул и медленно пошел вперед, раздвигая корпусом тучи мелких обломков. Капитан Миллер осторожно вел машину невдалеке от края области большого пожара. Все вокруг встревоженно двигалось, шевелилось и беспорядочно плавало, словно бы скутер попал в громадный улей больших рассерженных пчел. Часто по колпаку кабины колотили обломки средней величины и тогда по всему корпусу кораблика разносились гулкие удары.
Космонавты напряженно всматривались то в экран радара, то в пространство впереди. Сейчас привычный мутно-белесый свет толщи орбитального слоя был подавлен багрово-красным полыханием сплошных зон огня. Откуда-то из глубины этого мрачного сияния в любой момент могла вынырнуть пара боевых роботов со звездами бьющих из-под брюха лазерами или ромбообразная тень вражеского скутера. Друзья медленно и осторожно вели свою космошлюпку в последний решающий рейд.
Капитан Пиньяр лихорадочно пытался мощными сигналами адресной связи оживить свои разом замолчавшие боевые автоматы. Пока из двенадцати роботов на позывные ответили только три, да и те были отчасти парализованы и еще не могли окончательно прийти в себя. Пиньяр был шокирован такими ужасающими результатами взрыва и ни как не хотел поверить, что из двенадцати штурмовых машин у него осталось только три покалеченные. Поэтому он снова и снова продолжал с тупой методичностью вызывать молчащие номера. Изредка он скашивал глаза чуть в сторону, где сквозь прозрачное стекло колпака кабины просматривался корпус второго скутера под командой Рохаса. Неужели это все, что осталось в моем распоряжении — уже в некотором смятении задавал себе вопрос Пиньяр и пока все еще не отваживался ответить на него.
Наконец он решил на время оставить попытки реанимировать молчащие машины и сконцентрировал внимание на уже подавших признаки жизни. Пиньяр приказал всем трем автоматам включить двигатели и малым ходом идти на сближение. Тут же два робота сообщили, что начали движение, а один ответил — что ходовой двигатель поврежден и запросил возможность добираться на рулежных соплах. Пиньяр пробормотал какое-то ругательство и согласился.
Экипаж капитана Миллера медленно вел скутер по разводам и россыпям свалки металлолома. Отблески больших пожаров слева по борту окрашивали все вокруг в зыбкие зловещие тона. На пути то и дело попадались оплавленные, покореженные высокой температурой железные части, исторгнутые сюда взрывами из самого чрева огненной купели.
Неожиданно взгляд Стаса зацепился за какой-то зловеще знакомый силуэт. Это был корпус боевого робота. Неестественный угол наклона висящего в пространстве автомата свидетельствовал о гибели машины. Стас прикоснулся рукой к локтю командира и молча показал ладонью сквозь стекло кабины.
Грег сделал небольшой зигзаг и вплотную подплыл к находке. Теперь всю боевую машину можно было разглядеть в мельчайших подробностях. В сущности, от нее остался только изгрызенный клыками больших и малых взрывов особо прочный корпус. Головка управления, манипуляторы, вооружение и даже дюзы двигателя отсутствовали. Все это было содрано и сожрано огнем и ударными волнами в жерновах дьявольской мельницы. Так бы и сгинуть этой жертве в раскаленной топке, но один из больших взрывов выбросил этот обломок из центра катаклизма и вот он оказался здесь на глазах космонавтов.
— Хорошо же ему досталось, — первым нарушил молчание Стас.
— Да уж… — протянул Грег, разглядывая закопченный корпус. — Дорого бы я дал, чтобы такое случилось со всей их армией.
— А, может, уже и случилось, — предположил Стас повернувшись к командиру.
— Пожалуй на это рассчитывать не стоит, — серьезно покачал головой Грег. — Во всяком случае, два их скутера с командой были точно вне зоны взрыва. Да и, кто знает, может часть роботов смогла уцелеть в этой адской карусели. В любой ситуации на их стороне остается преимущество в огневой мощи. Поэтому нам надо постараться внезапно напасть первыми пока они еще окончательно не пришли в себя.
С этими словами Грег снова дал тяговый режим и скутер медленно, по дуге вокруг зоны пожаров продолжил путь навстречу неприятелю.
Вахтенный оператор Габорио встревоженно следил за бесчисленными параметрами на большом экране и нескольких периферийных дисплеях в центральном зале управления станции. Он с неприятным изумлением видел, как после сильного взрыва на орбите совершенно неожиданным образом разгорается зарево гигантского пожара. До этого Габорио неотступно отслеживал преследующие неприятеля силы, там — на верху, и был уже готов довольно потереть ладони, когда неприятельский скутер был взят в кольцо. Еще немного и всей этой кутерьме придет конец.
И на этом фоне подобный взрыв был чем-то непостижимым, какой-то злой насмешкой над законами логики. Габорио сидел не осмеливаясь первым запросить положение дел у капитана. Он только вслушивался в переговоры уцелевших боевых единиц на орбите. Вот, вращаясь вместе с орбитальным поясом, оказалась в поле зрения телекамер первого сектора и на большом экране во всем мрачном размахе появилось темно-багровое пятно, мерцающее и пульсирующее в непрозрачной мутно-желтой толще орбитального кольца. Чем-то это было похоже на воспаленную кроваво-гнойную язву на бледно-сером теле безнадежного больного. Габорио отогнал от себя такую зловещую ассоциацию и снова принялся вслушиваться в эфирные переговоры на месте катастрофы.
Первый робот пробрался к скутеру Браса Пиньяра откуда-то с периферии пограничного слоя пояса. Это был один из четырех роботов выдвинутых во внешнее оцепление. Первым, самым мощным взрывом его выбросило на окраину пояса и он практически не пострадал. Поэтому и появился первым. Второй автомат тоже находился в четверке внешнего оцепления, но этому повезло меньше и ударной волной его забросило в облако тут же вспыхнувшего топлива. Правда за секунду до этого автомат сумел сориентироваться и запустить двигатель. Поэтому он и спасся, хотя и достаточно сильно обгорел.
Теперь капитан Пиньяр пытался выяснить, насколько повреждена эта машина и в ручном режиме запускал различные тесты в системы робота. Автомат висел перед прозрачным колпаком кабины и по приказам командира совершал те или иные действия. Он то дергая из стороны в сторону корпусом пульсировал маневровыми двигателями, то принимался шарить в разных направлениях дулом лазера, то запускать и останавливать маршевый двигатель. Очень скоро Пиньяр выяснил, что у робота серьезно поврежден второй уровень систем навигации и ориентирования. То-есть, если разыграется настоящий бой, то от этого робота будет мало толку. Машина просто не сможет точно прицелиться в противника. Была, конечно, еще возможность установить со скутера с этим роботом двустороннюю телесвязь. Тогда бы по изображению прицела на экране дисплея лазер наводил и стрелял человек. Этим и приказал заняться Пиньяр своему второму пилоту. А сам принялся устанавливать контакт с ковыляющим где-то третьим уцелевшим роботом.
Скутер капитана Миллера крадучись шел к тому месту, где уже начиналась большая вероятность встретиться с неприятельскими силами. И хотя сейчас в горячей и непрерывно шевелящейся толще орбитального мусора все системы наблюдения были практически слепы, но точка где находились вражеские скутеры в момент взрыва была уже совсем близко. И вряд ли неприятель уже успел уйти далеко в сторону.
Грег со Стасом с особой тщательностью всматривались в полумрак за стеклом кабины и вслушивались в шум радиоэфира. Неожиданно компьютер подал сигнал, что в спектре радиошумов замечен фон работающей совсем недалеко энергоустановки. Тут же было рассчитано расстояние и выдан пеленг на цель. Космонавты насторожено смотрели на дисплей, а компьютер уже раскладывал и анализировал характеристики засеченного радиоэха. Уже было совершенно ясно, что работает энергоустановка боевого робота, но работает в каком-то странном урезанном режиме. Примерно на пятую часть мощности от обычной крейсерской тяги. Явно машина была серьезно повреждена и теперь шла на соединение к остальным силам.