— Посмотри какая обидчивая!
Бросает ручку и передает документы.
— Иди к другому, но учти. С абортом не тяни, или на учет вставай. Чтобы с ментами тебя не искали.
Выбегаю из кабинета как ошпаренная и тут же натыкаюсь на Свету, грызущую ногти.
— Ну что там? — слова встают поперек горла. Вероника Ивановна забирает у меня документы.
— Беременна? Юль! Да как же так-то? У тебя и парня то не было. Я думала Света вперед забеременеет от своего Арсения. Практика только началась, академку придется брать.
— Никакой академки! — твёрдо заявляет Света, беря меня за руку. — Родит по-быстренькому и вернется к учебе. А с ребенком есть кому посидеть. Мама моя поможет, сестра ее, Таня посидит.
— Ну да, ну да, — согласно кивает Вероника Ивановна. — Я с учителями поговорю, на дом задание дадут, если что. И если помощь какая нужна будет, обращайся, Юлечка. Не стесняйся, — меня трогает их забота и желание помочь. — А папа что?
— Он еще не в курсе. Ничего. Просветим, — Света достает телефон. Я тут же прихожу в себя и выхватываю.
— Что ты собираешься делать?
— Напишу ему.
— Нет! Я тебе запрещаю!
— Юль, он будет отвечать за то что сделал!
— Нет. Это моя проблема.
Сколько раз читала в журналах о девочках, которые провели ночь с ним и предъявляли Жене ребенка, оказывалось, что врали. Я еще искренне потешалась над ними, а теперь оказалась в ряду этих идиоток.
За столько месяцев он даже не позвонил. Я не буду так унижать себя и ребенка. Не буду навязываться.
— Хорошо. Ты на учет встала? — спрашивает Света.
— Там такая грымза. Я не хочу к ней.
— Правильно. К моему пойдешь, — Света роется в телефоне и набирает. — Во такая тетка! — показывает жестом «класс».
Через некоторое время мы уже едем в другую часть города. Любовь Петровна очень добрая и внимательная. Осматривает, опрашивает. В ее голосе нет презрительного тона. Тут же договаривается и мне делают УЗИ. Домой возвращаюсь одновременно с Ниной.
— Прошла комиссию? — Нина раздевается.
— Да, — признаться ей в коридоре неудобно.
— Ох, Юль! — Нина меня обнимает. — Я так тобой горжусь! Медсестра эта такая же достойная профессия, как и учитель. Ты прости, что наговорила тебе всяких глупостей. А о том звездуне, мы просто забудем. Сделаем вид, что ничего такого не было. Он всегда приносит одни беды. И там в приюте…
— Он не виноват! — вспыхиваю, заступаюсь за Женю. — То что случилось после его отъезда, это Ромка виноват.
— Ага, он его разозлил и свалил в закат. А ты потом…
— Как он мог отвечать за действия другого человека? Как мог меня защитить? Его даже рядом не было!
— Что ты так за него заступаешься? Он тогда был эгоистом и сейчас. Использовал твою детскую влюбленность — это подло!
— Он меня не узнал.
— Просто чудесно! — я не хочу больше ругаться с Ниной. Она впервые за долгое время поговорила со мной по-человечески.
— А! Явилась, — прихрамывая выходит Толик. Держа в руках замороженную курицу.
— Толик? Что с тобой?
— Да стукнулся об угол стола. Льда в доме нет, пришлось взять курицу, — с ненавистью смотрит на меня. Я ухмыляюсь. Шепчу одними губами «всегда пожалуйста».
— Чем ударился?
— Тем самым! — прыскаю от смеха. А хорошо я его приложила.
— Бедненький мой! — ласково причитает сестра. Действительно бедненький. Умом, порядочностью.
Нина обнимает Толика и целует его. Рассказывать сестре бесполезно. И я ее понимаю. Нина любит говнюка, заступается. Не хочет видеть какой он на самом деле. Защищает так же, как только что я заступилась за Райса. Гены.
Прохожу, решая отложить разговор о моей беременности.
В комнату заглядывает улыбающаяся Нина. Глаза светятся. Я даже знаю причину. Толик сегодня ночью расстарался. Думали, что я сплю. А я всю ночь ворочалась. Смотрела на плакаты Райса, освещенные лунным светом, думала что было бы, если бы я его нашла и рассказала о своем интересном положении. Подруги конечно мне помогут, но родной папа был бы лучше.
— Девочки, хотите чай, кофе?
— Нет, Нин. Спасибо, — благодарит Света и с укором смотрит на меня. — Ты ей не рассказала, — утверждает.
— Не смогла. У нас только-только все наладилось. Я знаю, что эта новость ее не обрадует, а Толик так точно истерику закатит.
— И она ничего не замечает?
— Про тошноту сказала, что съела что-то не то, одежду стараюсь носить свободную. Живот, пока, небольшой. Незаметно.