И словно в ответ на ее слова за спинами путешественников раздался зловещий скрип.
Еще несколько скелетов-зомби выбрались из могил и пошли в атаку на пришельцев.
Зара крутанулась на пятке, обрушила клинок на подбирающегося к ней зомби и перерубила его пополам. И тут же повернулась, заметив краем глаза какое-то движение слева. Из зеленого тумана на нее надвигался еще один мертвец, вращая мутными яблоками в глазницах и клацая зубами. От него исходил тяжкий запах земли и разлагающейся плоти.
Тем временем все кладбище ожило. Под каждой плитой земля вспучивалась, как будто под ней работал гигантский крот, затем из земли показывались костлявые руки, череп, и вскоре мертвец вылезал на волю. При виде этого невероятного зрелища Фальк смог только простонать:
— О-о!
Ответом ему был громкий смех Виглафа.
Зара почувствовала, как кровь в ее жилах закипает от гнева. Перед ней было около двух дюжин зомби. Некоторые выглядели так, словно пролежали в земле не больше месяца, другие окончательно лишились остатков плоти, превратившись в голые скелеты. От этого зрелища даже Зара на мгновение оторопела.
Впрочем, на самом деле ее замешательство длилось даже меньше мгновения. Она выхватила оба своих меча и сама ринулась в атаку. Ее клинки без труда рассекали руки и ноги зомби, отрубленные конечности какое-то время дергались на земле, пытаясь ползти вслед за телом.
Для Фалька случившееся оказалось настоящим шоком.
— Этого не может быть… — бормотал он, глядя на руку, резво ползущую меж двух каменных плит. — Этого не может быть. Такого не бывает… Я не могу поверить…
— Увы, придется, — мрачно возразила Джэйл, извлекая меч из ножен. — Поверь скорее и спасай свою жизнь!
Фальк посмотрел на нее с изумлением, как будто она говорила на неизвестном ему языке. Но тут внезапно один из зомби вынырнул из темноты прямо перед Фальком. Увидев череп с белыми глазными яблоками и язык, извивающийся во рту, словно червь, Фальк отшатнулся и выхватил нож.
— Не подходи, тварь! — закричал он. — Только подойди, я сделаю из тебя рубленую селедку!
В его голосе звенел страх, и что-то отозвалось в душе Зары, когда она услышала этот крик. С удивлением вампирша поняла, что тоже боится. В зомби, которых поднял из земли Виглаф, не осталось ничего человеческого. С ними нельзя было заключить мир, у них не было чувств, не было мыслей, в них не было и крупицы жизни.
А из тумана плечом к плечу выходили все новые и новые шеренги мертвецов.
Тор встал между Зарой и Фальком, оскалил огромные клыки и глухо зарычал. Зомби подходили все ближе. Вот их отделяет от путешественников уже только десять шагов…
Семь…
Пять…
Гигантским прыжком Тор бросился на самого рослого зомби и свалил его с ног. В следующий миг челюсти волка сомкнулись и стальные зубы буквально перемололи череп.
Увидев, как волк расправился с их товарищем, зомби завизжали от ярости и, отталкивая друг друга, кинулись на нового противника. Меж тем Фальк, который, как завороженный, наблюдал за учиненной Тором расправой, почувствовал на левом плече холодные пальцы. Не раздумывая, он что было сил рубанул ножом раз и два и со второго удара отсек зомби руку. Клинки Зары и Джэйл сверкали в ночи, поражая мертвую плоть противников. Тор носился по кладбищу как ураган, и каждое движение его челюстей выводило одного зомби из строя.
Фальк тоже дрался, может быть, впервые в жизни дрался по-настоящему. Это была не потасовка в кабаке, не драка за девчонку, это был бой не на жизнь, а на смерть. Его товарищи не могли сейчас ему помочь — у них и без того было достаточно работы. Когда Фальк осознал это, он едва не оцепенел от страха, но в следующее мгновение страх словно вдохнул в него новые силы. Теперь он понял, о чем говорила Джэйл, — если он хочет жить, то должен бороться за свою жизнь!
Поначалу его удары были неточными и неуверенными, да и нож был не самым подходящим оружием. Но мертвецы напирали со всех сторон, их челюсти щелкали у самого его лица, и Фальку ничего не оставалось, кроме как сжать рукоятку покрепче и отражать атаки со всей силой и яростью, на которые он был способен. Остальным приходилось не легче — их клинки ни на секунду не прерывали своего смертоносного танца.