Существо в алом капюшоне простерло руки над жертвой. Девушка слабо застонала, ее тело дрогнуло, но тут же снова замерло, а воздух словно закипел по мановению руки верховного волшебника. Тот горделиво вскинул голову, и капюшон плаща упал ему на спину. И тогда путешественники увидели его лицо. Отправляясь сюда, они были готовы к неожиданностям, но никто из них и предположить не мог, какая встреча им предстоит.
Это был Годрик!
Глава братства Штерненталя!
— Вот пес! — прошипела Зара сквозь зубы. — Так, значит, он все это время покрывал секту! А мы-то, дурни…
— Мы доверяли ему, — грустно отозвалась Джэйл. — Вернее, это я доверилась ему и убедила вас, что мы должны просить его о помощи. А он-то, оказывается, и был нашим главным врагом…
— Значит, это он теперь возглавляет секту! — продолжала Зара.
Джэйл покачала головой:
— Нет-нет, не могу в это поверить. Он, конечно, могущественный волшебник, но он слабый человек, ему не справиться с сектой… Никто из жаждущих сравниться могуществом с богами не стал бы безоговорочно подчиняться такому предводителю.
Зара подняла взгляд к небу. Звезды померкли. Это не могло быть следствием затмения, очевидно, магия ритуала, свершаемого на Драконьем Хвосте, смогла на время приглушить даже свет звезд. Но тени на земле были такими же черными и четкими, как в обычное полнолуние. Даже свет костров сейчас казался тусклым и приглушенным, словно тьма, сгущавшаяся над старым кладбищем, не терпела соперников. Лишь обнаженное и неподвижное тело девушки белело в темноте, а в небе над ним плыл узкий серп месяца. Фальк подумал, что Луне тоже как будто не по душе то, что происходит сейчас в Анкарии, и она отчаянно борется с наползающей тенью, но ничего не может поделать, не может даже на секунду оттянуть неизбежный конец. Так удастся ли им, слабым существам из плоти и крови, сделать хоть что-нибудь? Что увидит Луна, когда вынырнет из тени? Их безжизненные тела? Землю, отданную во власть демонов?
Внезапно речитатив, казавшийся нескончаемым, смолк. Но тишина царила недолго, и вскоре глухой голос Годрика поплыл над древними гробницами. Из складок своего плаща он извлек тонкий сверкающий кинжал и занес его над телом беззащитной девушки.
Все громче и громче звучал его голос, а древние камни алтаря и храма, древние гробницы черных магов, приверженцев культа Саккары, казалось, впитывали зловещие слова. Девушка застонала и заметалась на алтаре, и вдруг Фальк с ужасом и отвращением понял, что она стонет не от боли и страха, а от наслаждения. Видимо, несчастную опоили колдовским зельем, и сейчас она встречает черного жреца, занесшего над ней клинок, как долгожданного суженого.
Годрик вскинул руки и закричал, как будто обращаясь к небесам с вызовом.
И небеса ему ответили!
Узкая щель внезапно прорезала пласт тумана — словно разошлась сама ткань небес. Щель становилась все шире и шире, и, взглянув на нее, Зара не поверила своим глазам. Там клубился ало-багровый дым, оттуда вылетали искры, слышался глухой шум, как от кузнечных мехов, словно щель вела прямо в гигантскую кузницу, где ни на секунду не прекращалась работа.
— Это врата в преисподнюю, — прошептала Джэйл за спиной Зары. — Годрик все-таки открыл их! Демоны вырвутся наружу, если мы тотчас что-то не предпримем!
Годрик вновь занес кинжал над телом своей жертвы и выкрикнул новую фразу на мертвом языке, понять который не могло ни одно из ныне живущих в Анкарии существ. Но каким-то седьмым чувством Зара угадала, что он готовится поразить не только тело, но и душу несчастной девушки.
— Если он принесет жертву, ритуал будет завершен, — вновь зашептала Джэйл. — Тогда все будет кончено — демоны вырвутся на свободу.
Заре показалось, что она видит в клубах багрового дыма огромные черные когти, которые ухватились за края щели и пытаются расширить ее. Демоны ада готовились к прыжку. Но пока им не хватало сил, чтобы выбраться из своей вековой темницы, для того, чтобы они обрели эти силы, нужна была кровь девственницы.
Годрик не сводил глаз с неба — он ждал, когда тень полностью покроет Луну, чтобы завершить ритуал в нужный момент. И вот его лицо исказилось дикой радостью и нетерпением: он был уверен, что следующее мгновение принесет ему великие дары — божественную силу и бессмертие. В своем ослеплении он не думал о том, как часто демоны используют людские слабости для своих целей, как часто они обманывают легковерных людей сладкими словами и как редко исполняют свои обещания. Годрик не сознавал, что сейчас он был такой же жертвой, как девушка на алтаре. Жертвой обманутой, опоенной, опьяненной, которая не понимает, что происходит, и с радостью приветствует то, что должно принести ей гибель.