Скоро из многих окон начинают трясти тюфяки и пух еще летает, как снег, над мостовыми, когда мерхенгеймские хозяйки, четко звеня деревянными башмаками, проходят на базар.
Тогда же Храбрый Портной открывает свои ставни, где вырезаны сердца.
На его окне наклеены большие ножницы из синей бумаги, а сам он весело подмигивает прохожим, но каждый скажет, что Храбрый Портной заметно постарел: он теперь носить в оловянной оправе очки и за их круглыми стеклами близоруко щурятся зеленовато-лукавые глаза доброго малаго.
На базар, с корзинкой, идет и госпожа Золушка. Вы тотчас узнаете ее, легкую и статную, по крошечным туфелькам на серебряных каблучках: это те самые туфельки, из-за которых случилось столько памятных приключений. Золушка совершенно седая и если вы приглядитесь, то заметите, разумеется, что ее продолговатое лицо в тончайших морщинках. Ее супруг, Господин Принц, — он в куртке с пышными буфами и прорезями на рукавах, в странной куртке, которая кажется сшитой из поблеклого гобелена, — когда нет насморка и не беспокоят ревматизмы, — провожает жену на базар и с прежней галантностью несет ее корзину.
Уже открылась кофейня, и жареным кофе запахло на всю базарную площадь. Мешает жаровню сам хозяин, а хозяин не кто иной, как Кот в Сапогах. Правда, он уже не носит сапоги с раструбами, он в мягких гамашах на медных пуговках, но вот он стоит на пороге кофейни с газетой в руках, в зеленом переднике и в красном колпаке с кистью.
Потряхивает кисть, подпрыгивает под прокуренными усами длинный чубук, Кот в Сапогах пускает дым из ноздрей. Он потолстел и любить рассуждать о политике. Недаром он и хозяин кофейни и редактор «Мерхенгеймской почты».
И кого только вы не встретите у него: весь город. И такие причудливые фраки, такие пестрые жилеты со стеклярусом, такие голубые плащи, рапиры, ботфорты, такие носы, пудреные парики, необъятные животы, китайцы, черти, арапы, — что, когда вы войдете в кофейню, покажется вам, будто ожили вокруг вас смешные фигуры переводных картинок или фаянсовых чубуков.
Со своими двенадцатью детьми, в именах которых ошибаются все, со своей бабушкой, которая, как добрый гренадер, нюхает табак из черепаховой табакерки, и с мужем, не замечаемым никем, бывает в кофейне, после воскресной прогулки, и Красная Шапочка.
А Синдбад-Мореход завсегдатай у Кота в Сапогах: он с утра играет там в домино и бросает кости. У Синдбада нехватает справа зубов — теперь он присвистывает — но он такой же рассказчик и так же лукаво переливаются его глаза, черные и блестящие, как маслины, а золотая стертая серьга позвякивает в ухе.
В кофейне, по правде сказать, несколько сторонятся его слушателей: они похожи на восточных пиратов, эти смуглые матросы, с головами, обмотанными желтыми и красными тряпками, эти чернобородые и матовые арабские купцы в заношенных полосатых хламидах, невозмутимо перебирающие бирюзовые четки, и эти негры с попугаями и мартышками на плечах. Мартышки проворно ищут блох, а попугаи ерошат клювами розовато-белые хлопья перьев и скрипуче кричат.
Кот в Сапогах, хотя и слушает с вежливым видом рассказы Синдбада, но уже давно не верит его несметным богатстнам, который он так часто терял.
Ровно в полдень базарной площадью проезжает Мышиный Король в своих любопытных экипажах из ореховой скорлупы. Все. Знают этот час и расступаются, чтобы приветствовать Его Величество и не раздавить невзначай Его и всю свиту.
Мышиный Король в полдень пьет кружку пенистого эля у своего друга, капитана Гулливера. Тогда же бывает Щелкунчик в гостях у капитана, в его обширном доме, похожем на музей, с глобусами, картами океанов, телескопами, моделями кораблей и чучелами великанов, лилипутов и лошадей, которые будто бы могли говорить на всех человеческих языках. За элем, капитан Гулливер, Мышиный Король и Щелкунчик курят из глиняных трубок и ведут богословские разговоры.
Сорок тысяч бумажных братьев, неведомых никому, или чернильные человечки, или оловянные солдатики, с одним из которых недавно жестоко подрался после пирушки Храбрый Портной, — всех обитателей Мерхенгейма не перечислить. Любопытно, однако, что Мальчик с Пальчик, — у него теперь острая седая бородка, — приютил ту самую Девочку, которая торговала спичками, а Принцесса Горошинка, крошечная и бодрая старушка, дает по всему городу уроки на клавесинах и учить контрдансам.
Дед-Мороз избран в этом году мерхенгеймским городским головой.
Старик большой весельчак и всегда в добром здравии. По утрам он сам рубит дрова. Он славно крякает над топорищем, его борода шуршит по ветру белой метелью, весь дымясь, он утирает лысину и с удовольствием нюхает из тавлинки свой крепчайший табак, тертые корешки. А пахнет от деда кисловатым паром, туманом метелей, свежеиспеченным хлебом и еще, почему-то, псиной.