Выбрать главу

Если ориентироваться по внутренним ощущениям, то я шагал со свёрнутым парашютом за спиной несколько часов. Было совсем не жарко. Я бы сказал, градусов десять тепла, если по Цельсию. С той стороны света, что была поглощена тьмой, дул ветер, также бывший нетёплым. Хорошо ещё, комбинезон не продувался.

Вскоре начало стремительно темнеть. Однако о том, чтобы встать лагерем и устроиться на ночлег, не могло быть и речи. У меня нет ни топлива для костра, ни самого костра, ни постели, ни даже пня, чтобы на него присесть и дать отдых ногам. Да и не располагала погодка к тому, чтобы рассиживаться.

Я прошёл ещё немного и до того, как совсем стемнело, увидел, что один из столбов пара от гейзеров состоит не из пара, а вполне себе из дыма. Направление, которое я для себя определил, как то, куда грохнулась моя спаскапсула. И это было не просто странно, а совсем уж выходило из ряда вон. Аварийные посадочные модули не горели и не падали. Их единственной задачей было доставить человека на поверхность ближайшей планеты живым, поэтому проектировались и строились они с избыточным запасом прочности.

А то, что я наблюдаю, хоть и не тянет на полноценный пожар, но похоже на горящую и чадящую жирным чёрным дымом спасательную капсулу.

Накатило такое чувство безысходности, что захотелось лечь на белую соляную равнину, закрыть глаза и просто тихо умереть. Что это получается? Корабль, на котором я летел, был повреждён, а вместе с ним и мой посадочный модуль? Или меня сбили уже здесь, на этой планете? Мысль обожгла близким ощущением опасности. Против воли, я обернулся и осмотрелся.

Подкрадывающихся ко мне со спины врагов я не обнаружил. Как и несколько часов назад… вокруг меня не было ни души, ни зверя, ни насекомого, ни травинки. Возникал закономерный вопрос: куда я попал? Вся планета такая? Или это мне «посчастливилось» угодить в какую-то особо неприветливую область? Если вся планета такая, откуда тогда кислорода столько? Ведь с самого прибытия сюда я ни разу не испытал трудностей с дыханием. Насколько я знал и помнил — кислород вырабатывают зелёные растения, потребляющие углекислоту. Надежда шептала, что это значит, где-то должны быть пышные джунгли или, на худой конец, тайга, что тоже не худший из вариантов. Пессимизм же возражал, что для насыщения атмосферы кислородом достаточно и зелёных водорослей в океанах, а вся остальная поверхность планеты может оказаться вот такой унылой соляной пустошью без единого чахлого кустика.

Когда совсем стемнело, упрямо продолжил свой путь. На равнине негде было споткнуться, а огонёк горящей капсулы стал моим маяком во мраке, который не был кромешным из-за так и продолжавшего висеть в зените ненормального синего солнца. Оно, словно прибитое к небосводу гвоздём, так и не двинулось с места. Наконец, удалось разглядеть форму светила. Никакое это не «веретено», как показалось мне с самого начала, а вполне себе даже игла, пронзавшая овал или чуть вытянутое кольцо.

Поломав голову над очередной загадкой, я поднялся со скатки парашюта, на которой сидел, давая отдых ногам, и пошёл дальше. Голубоватое сияние светила делало ночь больше похожей на прозрачные лиловые сумерки.

Что это такое? Я про небесные тела такой формы ничего не знаю. Или знаю, но просто забыл? Странностей добавляло то, что голубой свет источали только кольцо и игла, а внутри овала царила ночь не светлее, чем окружавшая меня.

03. На рассвете

Топать пришлось до первых лучей. Когда забрезжил рассвет, ноги меня уже еле несли. Впору сказать, что я уже плёлся. То, что в самом начале выглядело плёвым расстоянием, обернулось серьёзнейшим испытанием выносливости. Вроде бы я и парнем был, здоровьем не обиженным, и силы в себе чувствовал, но всё пережитое накануне выбило из колеи. Перенесённый стресс и травмы сыграли свою роль. Голова не проходила, а болела всё больше и больше, колено стреляло болью при каждом шаге. Уже чего-то одного вполне достаточно, чтобы привести в небоеспособное состояние кого угодно, а у меня вдобавок ко всему ещё, не переставая, ныла спина.

Из-за своего разбитого и больного тела не сразу сообразил, что меня так напрягло в этом рассвете. И только почти дойдя до самого места крушения, я понял: заря занялась там, где вчера был закат. Почему-то именно это обстоятельство меня не удивило совсем. Я столько уже на этой планете увидел разного и странного, что способность к удивлению атрофировалась. Складывалось впечатление, словно всё это не со мной происходит. Моё дело — просто идти к цели.

Где-то в глубине себя я знал, что это такой специальный защитный механизм психики, выработанный миллионами лет эволюции нашего вида. Ты попадаешь в очередную задницу и отстраняешься от окружающей действительности, чтобы пережить всё и не сойти с ума. Сознание воспринимает всё и принимает адекватные и правильные решения, но тебе кажется, что всё это происходит не с тобой, а с другим человеком, например, персонажем книги или актёром из фильма. Давление эмоций на психику снижается, ведь всё это приключается не с тобой, верно? Ты просто всё видишь со стороны, а не переживаешь в опыте лично.