— Я посчитал, что ты способен держать член в штанах, потому и взял тебя на это задание, — Блок вновь занял кресло за столом, после чего перевел взгляд на дожидавшуюся его деловую документацию. — Я ошибался. Как теперь с тобой поступить?
На бледном горле новичка дернулся кадык. У Панча раззявился рот с уймой предложений, одно стремней другого, но тут голос подал Джун:
— Отдайте его мне, капитан. На перевоспитание.
Теперь внимание переключилось на белобрысого механика, расслабленно опиравшегося о кромку стола бедром.
— Ты уверен? — капитанские кустистые брови приподнялись.
— Абсолютно.
— Забирай.
— Подождите! — несчастный восклик Маркиза уже мало кого интересовал, но команда все равно нехотя притормозила. — Меня могли подставить! Да, мы с девушкой зашли в пустой зал, но коридор тоже был пуст, нас никто не видел. Как они узнали, где мы?! А если это было наблюдение через камеры, то как сумели так быстро среагировать! Все это подозрительно!
Голос подал РэдБилберри:
— Все колонисты носят электронные браслеты, через которые с ними мгновенно связываются операторы. Оператор мог увидеть вас через камеры и сбросить сигнал тем мужчинам, которые находились поблизости.
Говоря это, Том вспомнил рассуждения Боунса о тисканьях в подземельях. Неизвестно, к каждому ли насильному зажиманию среди фермеров операторы направляли спасителей, но теперь точно было ясно, что борзоты от приезжих не потерпят. Как и предупреждал Бригадир.
— Но… но она не сопротивлялась, — Маркиз скривил красивое лицо.
— Ну да, ты вон какой ебучий лоб, а она мелкая! — все же не выдержал Панч, стремительно подошедший к парню и болезненно ткнувший его в грудину пальцем. — Ей надо было по яйцам тебе жахнуть или кадык откусить, чтоб ты понял, что творишь дерьмо?! Твою мать, пиздюк, как тебе вообще в голову пришло зажимать такую милашку? Куда ты, сука, торопился, если всё шло так ванильно и конфетно! Правильно тебе мужики навтыкали!
Это упало на тертых нелегкой жизнью и грязным трудом людей неким воздушным, как облако, откровением: беспардонный и похабный на язык дезинсектор искренне негодовал от поведения юного коллеги, решившегося без разрешения облапать подружку. Другие наемники невольно попытались вспомнить, видали ли они за все годы совместной службы Панча в отношениях хоть раз, и не смогли. До этого безобразия Панч всегда оставался Панчем — треплом, которому бы рот с мылом от дерьма помыть, причем большим жестким ершиком.
Кстати, Маркизу тоже светил ершик — тот, которым парень в наказание драил туалеты вместо робо-уборщиков. А еще губка, швабра и скребки для очистки звездолета, потому что Джун начал перевоспитание юноши под девизом «В здоровом теле — здоровый дух, и разговор идет о теле Лебедя, лапуля».
***
— Пришел посмотреть на отлет?
— Ага, и попрощаться, — Боунс блеснул веселыми чайными глазами, слегка улыбаясь. — На тот случай, если опять вляпаетесь в сифон.
— Постараюсь, чтобы этого не повторилось, — Том поймал себя на ответной усмешке. В голове крутилось, что по законам жанра Константин должен попросить пилота не погибать, ведь тогда никто не сможет доставить письмо его многоуважаемой неведомой матушке, а сам Том обязан пафосно или же проникновенно ответить, что это весомый повод выжить. Не помешало бы еще что-то вроде «айл би бэк» и трагичной музыки для расставания на фоне.
— Вали уже, тебя все ждут, — засмеялся рыжий фермер и, хлопнув мужчину по обтянутому скафандром плечу, уковылял прочь из ангара, почти что незаметно прихрамывая.
Томас не стал задерживаться и взобрался в кабину корабля, запуская уже проверенные системы, включая двигатели.
Рассветное небо встретило «Лебедя» привычной полу туманной белизной слоев, и все стекла на машине разом сменили уровень прозрачности, чтобы защитить людей от слепости. В салоне пахло чистотой и свежесмазанными механизмами, что вселяло уверенность.
Очкастый проводник восседал на своем кресле, держась за ремни безопасности, совсем как Боунс недавно, но не ежился и ни с кем не болтал. Проявляя чудеса холодной отстраненности от происходящего, он словно бы включился только при подлете к куполу.
— Я же говорил, — противоположная исследованной сторона крыши содержала следы пребывания сколопендр.
— Вперед, по следу! — поступил приказ от капитана, дополненный указанием всем смотреть в оба на землю, где коварно таятся концентрические вздутия вертикального ветра.
В этот раз что-то изменилось — почвенные поля продлились совсем недолго, и им на смену выступил… лес.
В понимании земных людей лес являлся скоплением большого числа деревьев. Лес же на Третьей представлял из себя вздымающиеся из холмов и равнин кривые образования твердых пород, похожие на абстрактные узоры для татуировок, на аппликацию из рогов и когтей мифических чудовищ. Некоторые достигали трех сотен метров в высоту, остальные были мельче. Испещренные отверстиями, трещинами, и покрытые наростами самых невероятных форм, эти природные образования заслуживали слёз и крови самых величайших художников-пейзажистов в галактике.
— Как красиво… — наемники прилипли к иллюминаторам, на некоторое время абсолютно позабыв про миссию.
Совершенство леса завораживало, как гипнотизирует игра отсветов пламени в гранях бриллианта. Здесь самоцветами и не пахло, если, конечно, минерал «деревьев» не представлял из себя драгоценность сам по себе.
— Эти скалы переливаются на солнце, как перламутр… — новичок очарованно коснулся стекла, будто хотел через окно дотянуться до чуда.
— Ребята, соберитесь, — капитан, сидящий за вторым штурвалом, очнулся первым. — Влетаем в лесную зону, след все еще четко просматривается сканером. Рэд, внимательнее.
— Безумно счастлив, что вы опомнились, — холодно заметил сисадмин, который, как выяснилось, ничуть не был одурманен сверкалками. — Ищите сколопендр. Они могут прятаться в трещинах.
Деловой совет пришелся как раз вовремя — гул двигателей потревожил каменные джунгли. Волны газов облачками метнулись прочь, а из трещин поползли те, кого колонисты назвали сколопендрами.
В первый миг могло показаться, что найденные существа напоминают гигантских жесткокрылых жуков, но при более тщательном рассмотрении можно было заметить — нет, это не так. Вытянутые гибкие тела скорее принадлежали бы земным млекопитающим, чем насекомым, но на этом сходство заканчивалось — обилие тонких конечностей, крупные головы странной формы и черная шелушащаяся кожа.
Одна из тварей проползла совсем близко с кораблем, стремясь скрыться, и «Черный лебедь», настороженный людьми, счел это за вторжение враждебной формы жизни. Автоматические турели выскочили из стенок за доли мгновения, открыв пальбу.
— Иэ-э-э-э! — вопль разорванной сколопендры, свалившейся с вертикальной поверхности, было слышно даже в корабле.
— НЕ СТРЕЛЯТЬ! — заорал Панч, щелкнувший шлемом и прыгнувший к шлюзу. — ЖИВЬЕМ! ЖИВЬЕМ БРАТЬ СУК!
Те из команды, кто защиту с головы опрометчиво снимал, скоропостижно цепляли ее, задержав дыхание, потому что дезинсектор уже выскочил наружу, недрогнувшими руками вставляя в пушку обойму специальных патронов с сетью и передергивая затвор. Твари бежали от человека, как от огня, и Панч стрелял, раз за разом матерясь, когда сети рвались, теряя добычу, или вовсе расшибались об острые скалистые клыки.
Мулаты подоспели на помощь первыми, потом выскочила оставшаяся часть команды, кроме пилота и проводника.
Людям удалось поймать таинственную сколопендру. Наемники хищной стаей окружили скованную четырьмя слоями тонких металлических сетей дергающуюся и подвывающую гадину.
— Возьмем хуйню с собой, — Панч повернулся к капитану почти умоляюще. — Мы обязаны изучить, и…